Двери распахнулись сами — и в проем полезли клыкасто-шипосто-зубастые големы всех мастей, между которыми плыли по воздуху бестелесными призраками боевые твари, способные в мгновения парализовать человека, подчинить его волю воле создавшего его. И вот после встречи с такой тварью я выжила… ужас…
— Давай! — крикнул Кайнф, уносясь вперед, трансформируясь в боевую машину.
А я — получила ещё один дополнительный заряд страха — и, закрыв глаза, начала медленно фонтанировать эмоциями, стараясь направить их в сторону зала. Быстрее. Ну же… Страх. Боль. Гнев. Ненависть. Ярость. Обида. Унижение. Досада. Отчаяние. Ещё. Надо ещё! Паника. Неприятие. Ужас. Отчаяние. И снова ярость. Гнев… Я вспоминала одного воина за другим, уртвар, которые стали моими первыми жертвами. Я вспоминала страх, когда я бежала от тварей. Я вспоминала чувство, которое преследовало меня во сне. Я вспоминала ужас ночной схватки около моей кровати. Я вспоминала Таэйра и Крайнфа, вспоминала истерики на работе и в пустой квартире, вспоминала ужас звонков в морги и больницы, вспоминала походы на опознания изувеченных тел, вспоминала, вспоминала, вспоминала… Я полностью погрузилась в эмоции как там, в камере — но теперь полностью транслировала их, как будто передо мной есть универсальный слушатель, который может понять, принять, помочь… Который примет на себя ураган этих чувств — примет и заберет себе. Ну же, берите. Это же вкусно. Это же приятно. Вам же нравиться это. Идите сюда. Берите. Здесь много всего, давайте. Ну же, скорее!
И они шли. Шли, упивались до беспамятства — и падали от мечей и кинжалов, от клыков и когтей. И это лишь прибавляло мне сил. До определенного момента. А потом я поняла, что у меня просто подкашиваются ноги, что мое бедное тело не может выдержать такого издевательства — и выплеснула все оставшееся одним большим всплеском. И отключилась, падая на руки кому-то из фреев.
* * *
— Как ты мог! Заставить пройти её через это! Мы скрывали то, что этот дар ещё остался у трайров! Скрывали всеми возможными способами! Светлые звезды, Кайнф, в своей жажде мести ты не смог удержаться! Ты хоть понимаешь, что теперь нас снесут — как ветхую лачугу сносит лавина…
— Замолчи, Нарс, твои крики разбудили её. Ничего не будет. Она — пришлая. И если они увидят пустую крепость и свежее захоронение в склепе — поверят в то, что она — погибла. И все. Сотворить двойника-гомункула из одного из мертвых ты сможешь. А она станет обыкновенной наложницей.
