Ходил, утаптывая снег, выдыхая сизый дым, точно гейзер, мял роскошную рыжую бородищу, как мочалку… Холодом и едким трубочным зельем гнал страшные мысли. Те уходили — в ночь, в лес, прятались в сухих кустах и глядели на него из тьмы. Ждали, когда отвернется…
— Дорого бы я дал за то, чтобы разделить твою боль! — прошептал Турлог горячо, и ответом ему стала ветвистая зарница. Словно исполинский златорогий олень Гулленхьёрт склонился к страстной просьбе безумца.
"Правда ли, что в старые времена муж мог присутствовать при рождении ребенка? — подумалось Турлогу, — надобно будет при случае спросить Арну. Да только ведь не скажет. Ведьма. Хитрая старая ведьма…Слыхал я, на Юге уже обходятся без них, и даже жгут на кострах".
— Хэй, пивовар, — раздался сухой голос.
Турлог обернулся.
Перед ним стояла простоволосая ведьма. В чёрной шубе она сливалась с ночью, казалась ликом тьмы и порождением мрака, его сокровенной частью.
— Всё, — сказала она глухо.
Сердце Турлога упало.
Ночь надвинулась, стала темнее…
— Есть предел всякой силе. Муж создан добывать, жена — рожать. Не желай того, что противно Судьбе, и будет тебе счастье.
Руки Турлога сомкнулись на бортах ведьминой шубы. Глаза были дурные, безумные. Трубка хрустнула в зубах, обжигая рот горячим горьким пеплом.
— Что… — начал Турлог, но вёльва перебила, презрительно скалясь:
— Не хвастай ничтожеством, сын Дори! Мало чести — бить старуху! Всё кончено с твоей женой! Восславь Улли — она подарила тебе сына! Восславь Улли снова — твой сын похож на тебя, а не на соседа!! И восславь Улли с Уллой в третий раз — Асгерд оказалась крепче скалы, рожая впервые!!! Она спит, а твой сын с кормилицей.
Турлог молчал. В небе рвался гром.
— У тебя борода горит, — безразлично заметила Арна.
Турлог разжал непослушные кулаки, стал на колени и умылся пригоршней снега. Снег обжигал. А молодой отец черпал белый огонь и жёг лицо. Снова и снова. Сжигая всё, что было прежде.
И слёзы становились льдом на счастливом лице.
— Ну? — полюбопытствовала Арна. — Полегчало?
— Угу, — более слов для радости не было.
— "Угу" филин в лесу говорит, — передразнила повитуха.
Турлог поднял удивленные глаза на эдду.
— Как его назвала Асгерд? — спросил тихо.
— Упрямый. Не хотел засыпать, буйствовал. Подходящее имечко.
— Так тому и быть. Упрямый. Снорри.
Ветер взвыл, пробуя имя на вкус. Блеснула клыками молния. Зарычал гром.
— Снорри, сын Турлога, сына Дори, сына Ари, который первым из Струвингов пришёл в Норгард и взял тут землю, воздвиг хижину и пивоварню! Снорри, правнук Ари, третий из рода Струве Пивного Котла, рождённый на этой земле, земле моих предков! Славься, Арна-волшебница! Простишь неразумного?
