Снорри люто ненавидел небо, слал ему проклятия, чтобы хоть этим заглушить тупое чувство утраты.
Кроме того, на поминальную тризну собралось столько народу, что хныкать было просто стыдно.
Он смотрел на закат, догорающий над родовым могильником. Он думал, что вместо лица матушки в памяти всплывет теперь лишь холодный камень. Это было ужасно. Забывать… Вдруг кто-то коснулся его руки. Снорри обернулся. Рядом стояла какая-то девчонка с прямыми светлыми волосами и глазами цвета ликующего неба, и держала его ладошку в своей. Снорри захотел отдернуть руку, ударить девчонку, по красивому лицу, по вздёрнутому носику, по синим, небесным ненавистно-небесным глазам…
И вдруг улыбнулся ей.
А она улыбнулась ему.
Так они стояли, на холоде, на закате, взявшись за руки, как-то совсем не по-детски безмолвно, и улыбались друг другу…
И улыбалась янтарная птица, и Арна-колдунья, и Асгерд, дочь Рекьи.
Небо и земля улыбались друг другу.
И воссоединилось сердце сына погибшей матери…
* * *
Так умерла Асгерд дочь Альти.
Турлог, сын Дори, ненамного пережил её.
* * *
Неправдой было бы сказать, что Турлог Рауденбард, сын Дори, сына Ари, мастер дел хмельных, ничему не учил с тех пор, как не стало Асгерд. Наоборот, теперь он учил Снорри втрое усердней, чтобы хоть этим заглушить страшную боль. Эта боль была подобна притушенному пожару: огня не видно, но угли все равно тлеют, и жар делает своё дело. Тот жар выплавил в душе Турлога дыру, и сквозь неё стал продувать ледяной ветер. Нечем было Турлогу заполнить открывшуюся в нем бездну. И потому бездна понемногу заполнила его, как то часто бывает.
* * *
Несколько раз Турлог возил сына на юг, на торги.
Снорри схватывал всё на лету. Вскорости он уже сам ездил на юг с плотогонами: отец доверял ему. Снорри, впрочем, думалось, что отец просто стал тяжек на подъём. Под глазами Турлога обозначились скверного вида мешки. Взор блуждал где-то в тумане. Турлог часто забывал, о чём говорит, повторялся, а то принимался что-то бессвязно бормотать. Его медная борода изрядно побелела, стала похожей на мочалку. Снорри было больно видеть отца таким, но он не знал, как ему помочь. Потому он ездил на юг чаще, чем то было необходимо. Хоть бы не видеть отца.
Позже Снорри корил себя за малодушие, проклиная свою слабость, глупость и трусость. Да только что с того толку…
* * *
…в ту пору Снорри сравнялось двадцать пять зим. Тот год ему хорошо запомнился…
…в котле булькало.
Турлог подкинул дров и склонился над чаном, помешивая сусло. Бражный дух бил в голову. Сыну Дори было не привыкать. Варево медленно доходило, пенилось, и Турлог подумал с гордостью, что есть у него хороший преемник…
