Как он и предполагал, вода не успела проникнуть ни в нижнюю часть шахты, ни на саму станцию. Аварийные перегородки шахты выдержали испытание. Но что произошло на станции в ту ночь? Куда девались оба наблюдателя? По-видимому, вышли на дно и не возвратились… Но почему? Кто выключил свет в помещениях станции? Почему так неожиданно прервал радиопередачу Савченко? На сколько таких «почему» не удалось дать ответа…
В помещениях станции все оказалось на месте и в полном порядке. Отсутствовали лишь два глубинных скафандра — знак того, что оба наблюдателя действительно вышли наружу. Радиопередатчик был выключен. Значит, Савченко по своей инициативе прервал на полуслове передачу и затем выключил передатчик. Отсутствовал, правда, последний том журнала наблюдений… Предыдущий был закончен в четверг вечером, об этом сделана соответствующая запись. Нового тома, который наблюдатели должны были начать в пятницу, на станции не оказалось. Кошкин уверяет, что новый журнал был начат и Савченко даже набросал там рисунок таинственного следа, обнаруженного на дне пролива Буссоль. Но Кошкин мог и перепутать. Весьма возможно, что новый журнал просто не успели начать, ведь в пятницу Савченко был на станции один, если не считать Кошкина. Северинов спустился вниз в ночь с пятницы на субботу. Странно, конечно, что два аккуратных наблюдателя в течение двух суток не записали в журнал ни строчки… Передача оборвалась в тот момент, когда Савченко сообщал о фиолетовом свечении. «Сегодня дважды видели фиолетовое свечение на дне. Источник его перемещается…», — это были последние слова, записанные наверху Мариной. Затем неожиданно наступила пауза. На все вызовы «Тускарора» больше не ответила.
Тут, конечно, допущена ошибка… Надо было узнать, что в это время делалось в шахте. Но, с другой стороны, перерывы в радиосвязи случались и раньше, автоматическая сигнализация не подала никакого сигнала, весь район станции и базы был под непрерывным наблюдением пограничников. Марина тяжело переживает случившееся, казнится, что сразу не подняла тревоги, не побежала к шахте. Более того, если бы девушка отправилась ночью в шахту, вероятно, одной жертвой стало бы больше…
Странный человек эта Марина. Энтузиаст и умница, но за ее стремлением с головой уйти в работу прорывается какая-то отрешенность от окружающего. Словно она хочет убежать от своих мыслей, позабыть что-то и не может. Или все это последствия аварии на станции, аварии, безучастным свидетелем которой девушке пришлось оказаться. Удивительно, до чего она молчалива, скрытна; оживляется лишь тогда, когда говорит о работе. Анкудинов уверяет, что Марина была такой и в студенческие годы, подозревает неудавшуюся любовь. А Розанов, который, кажется, сам неравнодушен к Марине, намекал, что она была влюблена в Мишу Северинова…
