Но здесь на Туле они уходят по очереди. Сначала большое. Только представьте, закройте глаза…
И наступает полутьма. Она приятна и местные аборигены называют ее Первым Исходом.
Потом, словно нашкодивший ребенок, который испугался, один играть в огромном поле, уходит малое светило.
Оно как будто зависает над нами и дарит последние лучи буроватого света.
Малое солнце, прощаясь, мигает своим громадным глазом и скрывается за самым огромным пиком Туле, Мечом Кавезиса.
Ступая словно в пелене колыбели, в высоченных деревьях оккупировавших всю гору, оно гаснет. И приходит мрак…
Полковник Фредерик Анастасиу из письма своим детям.
*****
С неба обрушился огненный шквал.
Сметая все на своем пути, он прошелся по позициям 27-го Тулийского Гвардейского полка, собирая свой ужасный урожай.
Так заканчивался еще один день, крупица великой войны, которая дошла и до Туле.
Вот уже третий день гвардейцы не сдавали ни пяди земли на родной планете.
Враг, захлебываясь в собственной и чужой крови, упорно шел вперед, не считаясь с потерями. Бои шли с переменным успехом.
И где нападающему казалось, что он прорвется, появлялись новые защитники планеты. Было понятно, что враг не только недооценил мужество и героизма гвардейцев, но и просчитался стратегически - нехватка тяжелой техники заставила прекратить фронтальные удары.
Нужно было что-то большее, чем тупой молот, ломающий броню, здесь пригодился бы кинжал, бьющий под сердце или в спину.
И враг, казалось, остановил всякие попытки с ходу взять Туле.
Но защитники планеты не знали с кем они имеют дело, фанатичные псалмы жесточайших из воинов Хаоса легиона Носителей Слова, опять загремели под небом Туле.
Теперь враг изменил себе, концентрированный удар был нанесен в стык между первым и четвертым батальонами полка.
Тихая ночь господствовала над залитой кровью и пеплом планетой, казалось, этот мир отдыхает от войны.
- Три-восемнадцать
Караульный хрипло окликнул человека, приблизившегося к блиндажу.
Свет поспешно включенного наплечного фонаря выхватил из мглы знакомую фигуру.
Этого человека невозможно было перепутать даже во мраке, вечно расстегнутые ремешки каски и массивный дополнительный подсумок с гранатами выдавали Майкла Эткинса за милю.
-Двадцать- ноль- четыре - последовал ответный пароль.
Но гвардеец словно засомневался.
-Капрал?
В ответ понеслись ругательства: - Чанг, выключи свет… твою мать.
Но гвардеец еще секунду не выключал фонарь, пока не заметил нашивки 23-его разведывательно-штурмового батальона.
