— Эта дорожка для тебя здесь, — сказал я Ивану с улыбкой, — а другая ожидает тебя в фургоне.
Он неуклюже подался вперед, занюхал тонкую дорожку и взглянул на меня.
— Все же я не пойду.
Он повторял то же самое или варианты этого весь путь до фургона. Гельмут, Микки, Мамут и я пронесли его на стуле по пустым улицам, как какого-нибудь старого подагрического принца, путешествующего по городским развалинам. Мы уложили Ивана, губы которого напоминали кровоподтек, а лицо приобрело пепельный цвет, на матрас в задней части фургона и покурили по очереди закрутку с марихуаной.
— Кто со мной поедет? — спросил я приятелей, когда они закончили курить.
Они уперлись взглядами в землю и что-то бормотали. Проявил инициативу Мамут.
— Я не поеду, — сказал он, — еще увидимся. — Попрощался и ушел.
Я бросил взгляд на Микки. Он встретил мой взгляд и покачал головой.
— Нет, дружище, — вздохнул он. — Я не из тех, кто крутится вокруг знахарок.
— Сколько знахарок ты знаешь, в таком случае? — спросил я с вызовом.
Его глаза никогда не бегали.
— Многих и многих, — признался он. — Я найду тебя позже. — Он поднял кулак вверх. — Кремень!
Мы наблюдали, как Микки, хромая, пересекал площадь.
— Он сказал «кремень»? — спросил я Гельмута.
Тот устало кивнул:
— Он часто говорит таким образом. Это означает нечто вроде «до свидания» или что-то в этом роде.
Мне понадобилось десять минут, чтобы уговорить Гельмута поехать со мной. Он назначил свидание какой-то женщине и не хотел ее подводить. Однако мы с ним достигли неписаного соглашения, по которому я должен сделать все возможное, чтобы помочь ему организовать свое маленькое дело по торговле наркотиками взамен на его помощь в разных обстоятельствах. Сегодня, сказал я ему, мне нужна небольшая услуга.
Через двадцать минут во время проезда по еще тенистой долине мы вспомнили, что забыли захватить стул.
— Обойдемся без него, — сказал я.
— Каким образом? — поинтересовался Гельмут. — Как мы пронесем его три-четыре километра через ущелье?
— Не знаю, — пожал я плечами. — Будем нести по очереди или как-нибудь еще. Сделаем носилки из дерева или какого-нибудь хлама. — Я закурил сигарету. — Все, что нужно, — два шеста и одеяло.
Гельмут посмотрел удрученно.
— У нас нет ни того ни другого, — пробормотал он, но его пессимизм и прагматизм не могли испортить мне день.
Стояла прекрасная погода, я ехал под сияющим солнцем, при легком приятном гудении автомобиля и включенном радио, раскинувшаяся передо мной живописная местность пленяла живой красотой. Правда, в задней части фургона лежал француз с гангреной, но не вечно же мне таскаться с ним!
