Еще через три секунды то же случилось и с корветом «03 Гумилев».
Тут же заверещала истеричная система термоконтроля. Караул! Сейчас обуглимся!
Более флегматичный борткомпьютер повел отсчет убывания толщины «бутерброда» спасительного термощита.
«Сорок один… сорок и пять десятых…»
«Тридцать девять… тридцать шесть…»
Чем тоньше щит — тем выше температура на обшивке.
«Двести шестьдесят градусов… Двести восемьдесят… Триста пятьдесят…»
«Если у меня такой перегрев, то что же там у идиота Прусакова? Вообще духовка?! Будет у нас Прусаков табака… Или, точнее, запеченный в фольге».
Подтверждая его наихудшие опасения, в лобовое стекло корвета Матвея полетели малиновые от перегрева ломти прусаковского термощита.
«О, Господи!» — сердце Матвея сжалось.
Конечно, он терпеть не мог Гену Прусакова.
Даже когда-то — накануне дуэли — желал ему смерти.
Потом его чувства притупились. Фальшиво-развязный и мстительный Прусаков стал ему просто неприятен. Пожалуй, злил, вызывал презрение, а иногда, чего там, и отвращение. Но не до такой же степени, чтобы…
В тот день, однако, Бог хранил безумца.
Более того, на огневой рубеж полигона «Гольфстрим» Прусаков пришел быстрее Гумилева и всех прочих соревнующихся, выиграв тем самым первый этап боевого троеборья.
Поглядывая направо, на располосованные гарью бока корвета Прусакова, Гумилев после недолгого облегчения («Все-таки жив!») испытал укол зависти. Те секунды, которые не решился отыграть он, отыграл своей безумной отвагой его враг!
«Что ж, еще не вечер!» — Матвей решил полностью сосредоточиться на втором этапе троеборья.
На полигоне учебно-боевые задачи были достаточно сложными.
Для начала нужно было отыскать на фоне помех и среди различных списанных кораблей пять крохотных неподвижных целей, изображающих космические мины, и расстрелять их из скорострельных плазменных пушек «Алтай», установленных на носовой турели.
Что будет дальше, никто из кадетов точно не знал. Вводная должна была поступить от посредников-наблюдателей после выполнения первого этапа стрельб.
Матвей включил на полную мощность поисковый радар переднего обзора и громко выругался — благо его никто не слышал. Весь тактический экран был загажен пометками — ложных целей отцы-экзаменаторы не пожалели!
Он стал еще злее, когда взглянул на корвет Прусакова и увидел, что тот уже вовсю пуляет из своих «Алтаев». Стало быть, соперник уже успел определиться и отсеял ложные цели!
«С другой стороны, он мог попросту ошибиться. А теперь впустую тратит ресурс стволов и время», — саркастично заметил вечный оппонент Матвея-торопыги — Матвей-рационалист.
