— Давайте ближе к делу, — зло процедил Каракар. — Чего вы хотите от меня?
Крот успокаивающе похлопал по плечу.
— Не надо так волноваться.
— Что вам от меня нужно? — Авиел по очереди взглянул на присутствующих. Лишь глаза Ифреама он не мог видеть, тот по-прежнему сидел, опустив голову.
— Убей Охотника, — ответил за всех Омри.
Авиелу показалось, что он ослышался. Он безмолвно смотрел на Орла. Не выдержал Удаган.
— Шереш! — он вскочил, чуть не уронив стул. — Вы охренели тут все что ли?
— Сядь, Ле, — отец произнес это таким тоном, что Удаган опустился обратно и замолк, но в душе все кипело. Он готовил себя к тому, что если отец согласится на это предложение, согласится пожертвовать собой ради счастья сыновей, он возьмет его в охапку — благо он сильнее — унесет его отсюда, чтобы никогда не переступать порог ни одного эймана.
— Я правильно услышал? — почти шепотом поинтересовался Авиел. — Вы готовы простить меня и вернуть в дом Орла за то же, за что двадцать лет назад изгнали?
— Да, Каракар, все правильно, — Омри вперил взгляд в стол. — Обстоятельства изменились. Нам не нужна война с Энгарном. Нам нужен новый Охотник.
— Двадцать лет назад, — рассуждал Авиел, — глава моего Дома — Юламан Гриф — сидел напротив меня и объяснял, что Охотник — зло, но неизбежное зло. Что, пытаясь спастись от него, мы попадаем под еще худшее проклятие. Мне говорили, что я нанес ущерб всем эйманам. Что Халвард Барс — это вообще самое страшное, что могло постигнуть эйманов, потому что Охотником стал один из нас, да еще и семнадцатилетний мальчишка, который должен был лишь взять имя в Ритуальном круге. И теперь вы предлагаете мне вновь убить Охотника?
— Именно потому, что Халвард — самое страшное зло, — доброжелательно вступил Тахаш Крот, — нам и кажется, что новый Охотник будет хотя бы таким же, но никак не хуже. Но ему потребуется время, чтобы взять полную власть. А пока угроза войны отступит. Там уже посмотрим, что выйдет. Авиел, тебе нечего терять…
— К сожалению, есть что. У меня живы сыновья. Двое женились. Пока они живы, мне есть, что терять. А если вдруг с ними что-то случится, — он почему-то пристально посмотрел на Баал-Ханана, — я буду мстить тем, кто причинит им вред, потому что теперь я знаю, что Охотник причиняет боль, но он никогда не убьет эймана. Никогда!
— Значит, ты отказываешься? — взгляд Омри изменился, и Удаган напрягся.
— Нет, не отказываюсь, — Авиел откинулся на спинку кресла. — Вернее, я не откажусь, если вы предоставите мне гарантии.
