Чужое тело, или Паззл президента | страница 14
— А что случилось?
— Эту сестру вашу нашли недалеко от больницы. Сбита машиной. Насмерть.
— А как…
— Ну, во-первых, она в больничном комбинезоне или как там он у них называется. А во-вторых, у нее на груди табличка с именем. Так что догадаться, где она работает, труда особого не составляло.
— Господи, — вздохнул Петр Григорьевич, — полчаса назад она сюда входила…
2
— Садись в кресло, Костя. И слушай. Как ты думаешь, что у меня?
— В каком смысле?
— Ну, по какому поводу я здесь валяюсь.
— Не знаю, Петр Григорьевич, мало ли что у человека может быть…
— Мало, Костя, не покажется: рак у меня. И рак тяжелый. И нет, чтобы явиться при полном параде, чтобы дворецкий объявил торжественно: его онкологическое высочество господин рак изволили прибыть. Прошмыгнул тихонечко сексотом и начал свое черное дело. А теперь уже и приговор вынесен, и обжалованию он не подлежит. Доктор говорит, осталось мне дней пребывания на этом свете не так много, меньше года.
Костя как-то сразу осел, широченные его плечи опустились, и глаза начали набухать слезами.
— Да как же так, Петр Григорьевич, — взмолился он, — как же так… Да вы… Да не может того быть… Как же так…
— Да вот так. И ничего тут не поделаешь, старухе с косой взятку не подсунешь, и протекцию никто тебе не составит. Это американцы когда-то называли кольт великим уравнителем. Мол, с его помощью любой ближнего своего всегда укокошить может. Настоящий-то уравнитель — это не кольт. Это, Костя, смерть. Уж с ней-то никому еще договориться не удавалось. Менталитет, наверное, у нее другой, не то что у наших чиновничков… Теперь слушай меня внимательно. О себе и своем будущем не думай. Даже если компания ликвидируется или попадет в чужие руки, которым ты нужен не будешь, ты не пропадешь. Я включу тебя в завещание, и ты после моей смерти получишь изрядную сумму, которой, думаю, хватит на то, чтобы открыть свое собственное охранное агентство или что ты там еще надумаешь.
— Да что такое говорите, шеф, я этого и слушать не хочу.
— Хочешь не хочешь, а придется. Мне тоже много чего не хотелось бы. Мне ты эти все оставшиеся месяцы будешь нужнее, чем когда-либо. За компанию нашу уже давно подковерная борьба идет. Ты ведь Фэна знаешь?
— Фэн Юйсяна? Конечно. Он ведь ваш крупный акционер.
— Именно. У него не только восемнадцать процентов акций, он довольно богатый человек. Сам ли он нашим бизнесом интересуется или за ним какие-то другие интересы, китайские или какие-нибудь еще, в данном случае не так важно. Он еще год назад сделал мне предложение купить всю нашу компанию «РуссИТ» за восемнадцать миллионов долларов…
