Хотя, если честно подумать, разговора-то никакого и не было. Только я по-прежнему не считала себя ни в чем виноватой.
— И не надо, Олтэр, вмешиваться в наши отношения.
Князь взял мою руку и поцеловал:
— В конце концов, Эйнэр знал, кого берет в жены. Только жаль будет, если вы своими руками уничтожите ваши чувства.
Я похолодела, почувствовав правду в его словах. Действительно, не лучше ли мчаться за Эйнэром и сказать, что я тоже была не права? Если я это сделаю, он не сможет на меня злиться. Но тут шрам заболел с такой силой, что перехватило дыхание. Я поспешно отвернулась от Олтэра, чтобы тот ничего не заметил. И решила, что возвращаться пока подожду.
А трещина в наших с Эйнэром отношениях стала еще шире.
На душе было муторно как никогда. Я решила немного прогуляться. Успокоиться и проветрить мозги. Слишком уж подкосили меня смерть Джейда и ссора с мужем. Я брела куда глаза глядят и вскоре вышла на небольшую поляну. Остановилась, пораженная необычным окрасом зелени. Цвет травы был ярко-изумрудным. Таким же, как на картинах Джейда. Какой-то мужчина рвал траву и укладывал в широкую холщовую сумку. Может быть, она имеет лекарственные свойства?
Я сорвала несколько стебельков, подошла и поздоровалась. Мужчина вежливо кивнул мне и улыбнулся:
— Леди, выбросьте траву. Она ядовита и коварна. С одного раза не отравитесь, но если имеешь с ней дело долго, то нужно соблюдать осторожность. Особенно опасна она в высушенном виде. Благодаря чудесному оттенку ее используют как краситель, но я даже сарай в лесу поставил, чтоб не носить ее в дом.
Я поблагодарила за совет и сказала, что мне краситель не нужен. Поэтому сушить траву я не собираюсь. И тут меня поразило: Джейд! Именно этот цвет присутствовал почти на всех его картинах. Он знал это растение и использовал. Но неужели не понимал опасности?
Я развернулась и бросилась обратно к дому. Влетела в мастерскую Джейда. По правде сказать, не рассчитывала что-то там обнаружить, но на столе среди красок лежал засохший пучок этой самой травы. Не знал ли он о ее опасных свойствах или просто, как увлекающийся художник, не принимал всерьез предупреждения, если дело касалось творчества? Я с ненавистью схватила траву и швырнула в камин. И подумала о нелепости этой смерти.
Я смотрела на картины Джейда и видела его добрые внимательные глаза. Глаза художника, близкого мне человека и брата. И понимала одно: больше я уже никогда его не увижу.
Как трудно терять людей. Особенно близких.
