, вплоть до жителей Оцу, Мацумото, Тодзу, Хиэцудзи, Оги, Кинугава, Вани и Катада — поспешили сюда, стремясь обогнать друг друга. Силы их до отказа заполнили Восточный и Западный павильоны, и казались подобными тучам и мгле.
И хотя всё так и происходило, в Рокухара ничего этого ещё не знали. Когда рассвело, ко двору направились двое посыльных с Востока, намереваясь первым делом препроводить государя в Рокухара, но едва они выехали, как от Гоё, адзяри из Дзёримбо[267], в Рокухара прибыл гонец, который доложил:
— Сегодня ночью, в час Тигра[268], государь предпринял высочайший выезд из дворца и избрал августейшей своей опорой Горные врата. Три тысячи воинов из монастырской братии тотчас же поспешили примкнуть к нему. Они решили, что завтра должны напасть на Рокухара, дождавшись подхода сил из провинций Оми и Этидзэн. Прежде, чем всё это примет особенно большой размах, срочно направьте ваши силы на Восточный Сакамото. Я ударю по ним с тыла, так что государь непременно будет взят.
Оба главы Рокухара, очень удивившись, отправились во дворец посмотреть: государя там не было; только придворные дамы, тут и там собравшиеся в женских покоях, плакали в голос.
— Государь изволил отбыть к Горным вратам — в этом нет никаких сомнений. Атакуем Горные врата прежде чем там соберутся силы! — решили в Рокухара и добавили к стражам от сорока восьми боевых костров силы из пяти внутренних провинций[269], пять с лишним тысяч всадников из войск прямого удара были направлены к подножию Сэкисан[270] и в сторону Сагаримацу. К судье Сасаки Сабуро Токинобу, чиновнику Левой дворцовой стражи Кайтю, Нагаи Мунэхира, владетелю провинции Танго, Садатомо, прежнему губернатору провинции Этиго, Хадано Нобумити, прежнему губернатору провинции Кодзукэ, и Токитомо, прежнему губернатору провинции Хитати, присоединились более семи тысяч всадников, и, пройдя через Оцу и Мацумото, они выехали в тыл, в район сосен Карасаки.
По знаку, который давно уже подали в Сакамото, оба настоятеля-принца — один из монастыря Мёхоин и другой из Великой пагоды — ранним вечером поднялись на вершину Восьми принцев[271] и водрузили там государево знамя, и тогда, начиная с Юдзэна, помощника настоятеля храма Гонсёан той же секты, и адзяри Гэнсона из Мёкобо, с разных сторон стали прибывать всадники — по триста и по пятьсот человек, так что за одну ночь собралась сила более чем в шесть тысяч всадников. Глава секты тэндай впервые снял с себя монашескую смиренную рясу, переменив свой облик на облик воина в прочных доспехах с прочным оружием. На этом месте вдруг изменился спокойный огонь явленного следа
