Энни покачала головой, скорее сдаваясь, чем отказываясь от этого приглашения. И все же где-то глубоко в душе девушка понимала: она соглашается просто потому, что хочет сделать ему приятное. Самое время для того, чтобы загорелся красный свет. Должна же прозвучать хоть какая-то внутренняя сигнализация! Энни уже поддавалась подобному искушению…
— Клянусь, что не буду заставлять тебя обедать со мной в течение всей этой недели! — высокопарно пообещал Мэтт.
— А как насчет следующей? — пробормотала Энни, стараясь сохранить хотя бы ничтожные крупицы своих бунтарских наклонностей. — Если, конечно, следующая неделя настанет.
Мэтт поднял бровь.
— Что, ожидается Армагеддон? — поддразнил он девушку.
Энни тряхнула головой и посмотрела на него с легкой враждебностью во взгляде.
— А кто знает? Ты можешь меня к тому времени сто раз уволить!
— На этот вариант я бы не поставил и ломаного гроша! — признался Мэтт, в уголках его глаз появились веселые морщинки. — А сейчас пойдем пообедаем!
Энни заставила его понервничать еще пару секунд, но в конце концов потянулась за своей сумочкой.
— Ну, так и быть. Но Мэтт… Нам нужно быть более осторожными.
— Почему тебя так сильно волнует то, что подумают остальные?
Энни вздернула подбородок.
— Мне приходится об этом волноваться. Надо беречь свою репутацию.
Что-то изменилось во взгляде Мэтта, и он потянулся к девушке.
— Энни…
— И еще кое-что, — произнесла она, проворно отведя в сторону его руку и тем самым успешно избежав прикосновения. — Я решила, что буду работать у тебя. Но мне нужен выходной в четверг.
— В четверг?! Но зачем?
Энни сделала глубокий вдох и решила признаться. Пора ему узнать об этом.
— Потому что по четвергам я работаю на ранчо Маклафлинов.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Мэтт пытался осмыслить то, о чем только что ему сообщила Энни.
— Ты не говорила, что подрабатываешь у Маклафлинов!
— Ну что ж, теперь говорю.
Мэтт поднялся из-за стола и начал мерить комнату шагами.
— Уж не хочешь ли ты мне сказать, что сможешь работать одновременно на меня и Маклафлинов?
— Разумеется, смогу.
На его лице появилось выражение муки.
— Но…
— Но — что? Думаешь, я шпионка? — Энни презрительно взглянула на Мэтта. — Вдруг перестал мне доверять?
— Доверие здесь ни при чем.
— Значит, твое неприятие этого факта объясняется исключительно неразумной, слепой ненавистью?
Он застонал, резко покачав головой.
— Ты не знаешь, о чем говоришь, Энни. Как-нибудь я расскажу тебе кое-какие вещи, которые заставят тебя передумать. И изменить свое мнение об этих людях.
