В 1564 году, когда турки казнили князя Вишневецкого, храброго польского воина, доставившего им много хлопот, они съели его сердце. (Князь Дмитрий Иванович Вишневецкий – из древнего русского рода, один из руководителей запорожского казачества, был на русской службе у Ивана IV Грозного, в 1561 г. бежал в Литву, в 1563 г. принял участие в походе в Молдавию, был предан молдавскими боярами, захвачен в плен, подвергнут пыткам и казнен в Константинополе. – Ред.)
Если съесть врага значило оскорбить и унизить его, то, по мнению дикарей, тот, кто съел его, удостаивался чести. Поэтому показная храбрость является составной частью мщения, и тщеславие часто раззадоривало вершителя подвига. Поедание человека было поводом для хвастовства. Вожди маори обычно гордились репутацией каннибалов. «Среди уроженцев Фиджи олицетворением триумфа и унижения является в первом случае человек, съевший своего врага, и во втором – человек, которого собираются съесть». Вокруг дома вождя были установлены камни, обозначающие число людей, которых он съел, а тем, кто продемонстрировал свои способности в убийстве и пожирании врагов, доставались престиж и уважение. У дома Ра-Ундри-Ундри, одного из прославленных вождей, стояло около девяноста девяти подобных камней, а после его смерти сын этого вождя признал, что и сам он съел такое же число людей. Временами людей также ели из-за религиозных обычаев или церемоний. Таким образом, каннибализм обычно ассоциировался с человеческими жертвоприношениями, когда несчастных приносили в жертву богам, а затем съедали. Это единственная форма каннибализма, которая была известна североамериканским индейцам. Она доминировала во многих племенах. Ирокезы, которые приносили пленников в жертву богам войны, позднее съедали их во время религиозной церемонии, а не для того, чтобы утолить голод. Подразумевается, что даже если люди не являлись каннибалами, то таковыми были их боги. Каннибализм, таким образом, выживал в культе, и человеческие жертвоприношения свидетельствуют об их прежнем влиянии. Подобно ирокезам, ацтеки съедали пленных на религиозных празднествах, после того как их богам приносили жертвы. В Гватемале органы павшего пленника отдавали старой прорицательнице, и, съев их, она молилась богам, чтобы они принесли побольше пленных. У соседних племен были распространены «торжественные банкеты, на которых они съедали плоть своих пленных». Бразильские гуарани съедали своих пленников «в церемонной манере», так как они делали это по религиозным причинам, а не для того, чтобы утолить голод. Религия также была мотивом каннибализма для мирангов. У племени ба-мбала (Африка) каннибализм сохранялся по другим причинам, отличным от любви к человеческой плоти. Часто он ассоциировался с религиозными мотивами. До того как съесть тела, жертвы часто закапывались на два дня в землю, и в течение этого периода на могиле поддерживался огонь. В том же регионе каннибализм сопровождал церемонию заключения союза между вождями. На Соломоновых островах жертв убивали и съедали чаще всего по религиозным мотивам, когда была необходима жертва. У уроженцев Фиджи каннибализм в некоторых случаях являлся полностью церемониальным, частью их религиозных ритуалов.
