Монотонность привычных звуков, пересмеивания солдат, голоса денщика Иванушки и ординарца Иванова прервало гудение автомобильных моторов. Ясно можно было различить, что идет не один майорский «Штайер», а две-три машины. Я ужаснулась. Бывало, что наезжали неожиданные гости, каждому находилось место сесть на кровати или на чемодане и хоть немного еды, но в этот вечер, перед «походом», у меня просто не было желания выдумывать, как разделить пищу на «энное» количество голов.
Невидимые машины всползли на горку. Я слышала, как они развернулись во дворе перед домом Ясеничниггов. Долетал в открытое окно гул голосов и донесся странно нервный, приподнятый голос майора Г. Г.:
— Ара!
— Сейчас! — ответила я не очень любезно и с сердцем воткнула иголку в подол платья.
— Иду!
Вышла в коридор. До меня долетел дружный смех из комнаты офицеров. Очевидно, кто-то рассказал веселый анекдот. Сбежала вниз по лестнице и широко открыла входные двери. В тот же момент дула двух автоматов коснулись моей груди.
В густеющих сумерках моим глазам представилась странная картина. Во дворе стояли три незнакомые машины, английская легковая и два джипа. За хлевом у пригорка густой группой столпились казаки. У одной из машин стоял майор Г. Г. и несколько англичан, два англичанина с автоматами встретили меня, и рядом с ними стояла брюнетка, женщина лет тридцати с типичным южным лицом.
— Это она? — указывая на меня, спросил ее один из автоматчиков.
— Она! — кивнув головой, решительно сказала брюнетка.
Говорили по-немецки. Я вопросительно смотрела на майора, но он молчал, опустив глаза. Лицо его было сосредоточенно и печально.
Выдача! — мелькнуло у меня в голове. Все кончено. Поймали, как крыс. Бежать? Куда?
— В чем дело? — спросила я не очень твердым голосом.
— Вы арестованы!
— Почему?
— По обвинениям, предъявленным этой дамой.
— Каким обвинениям? Я в жизни не видела этой особы. Откуда она меня знает?
— Я вас видела в Люблине, — улыбаясь, ответила «обвинительница».
— Я в жизни моей не была в Люблине.
— То-есть, простите, во Львове!
— Я никогда не была во Львове! — приобретая присутствие духа, ответила я, прямо глядя в бегающие глаза брюнетки.
— …Лемберг?
— Львов и есть Лемберг! — отрезала я. — Я никогда не была в Польше.
— О, я ошиблась. Я вас знаю по г. Лайбах… Любляна. В Словении.
— И в чем же я обвиняюсь?
— Вы расстреливали там людей в подвалах вашей казармы.
Я просто задохнулась от чудовищности подобного обвинения. — Какая ложь! — воскликнула я. — Я в жизни никого не расстреливала! Не только у нас в казарме в Любляне, но, вообще, наш полк не участвовал ни в каких экзекуциях! Вы меня никогда не видели. Вы меня не знаете. Вы путали названия городов…
