Было еще темно, Женька с нехорошими предчувствиями натянул спортивные штаны и ветровку, кроссовки ему оставили собственные, гражданские. Задачу старший сержант поставила элементарную - как можно скорее прибыть из точки А в точку Б. По сути, круг: "расположение в/ч" - Крымский мост - парк Горького - Пушкинский мост - "расположение". Женька бежал, оскальзывался на льду. До парка еще старался, держался спортивно. Только дыхания уже не хватало. Мелькнула надежда, что в парк не пустят, но сержантша только кивнула скучающему охраннику, - видимо ее здесь знали. До моста Женька кое-как трусил, потом спекся и перешел на шаг.
- Э, боец, ты не со студенточкой здесь фланируешь, - сообщила надсмотрщица, поправляя под своей ветровкой пояс с бесчисленными кармашками утяжелителей. - Работай.
- Да не могу я. Не марафонец.
- Ну-ка! - рука у сержантши была крепкая, - так хлопнула между лопаток, что Женька, втянув голову в плечи, заскакал вверх по лестнице.
Хватило ускорения ненадолго. В сквере за мостом начал окончательно подыхать.
- Вперед, Земляков!
- Не могу, - прохрипел Женька, хватая ртом воздух. - Воспаление легких схвачу.
- Вылечим.
- Да уж не трудитесь. Лучше подохну.
- Отчислю я тебя, мудак!
- Ну и отчисляйте.
Сержантша замолчала. Больше не подгоняла. Кое-как, быстрым шагом добрались до "расположения". Спина под ветровкой начала мерзнуть.
Стоял Женька под горячими струями душа, потом не выдержал сел на теплый пластик поддона. Может, и правда, пневмония - это выход? Ведь комиссуют тогда, а?
Оказалось, сержантша дожидалась, когда душ освободится, сидела в предбаннике. Светлые волосы взъерошены, камуфляжная майка обтянула грудь.
- Извиняюсь, не подумал, - пролепетал Женька.
Ничего не сказала, только глянула недобро, скользнула в душевую кабину.
Почти до обеда не трогали. Женька сидел в коморке, читал уставы и документы из скоросшивателей. Приказано было ознакомиться со всеми томами. Смысла в этом не было ни малейшего, - просто копии документов и боевых отчетов давних пор, - начиная с гражданской войны и заканчивая действиями в Афганистане. Понимал Женька с пятого на десятое, - одни аббревиатуры чего стоили. Ладно, как говорится в древней армейской мудрости - "солдат спит, служба идет". На койку Женька ложиться все-таки не осмеливался, - вероятно, за такой грех немедленно из Москвы сошлют.
Перед обедом заглянул майор:
- Так, Земляков, штудируешь? Похвально. Иди-ка на свежий воздух.
