Однако в действительности все оказалось наоборот. Властные и идеологические структуры изменили этикетирование социальной аномалии. Продолжая считать проституцию общественной патологией, они начали приписывать статус девиантов не только потребителям услуг продажных женщин, но и самим женщинам. Эта идея внедрялась и в бытовое сознание. Уже упоминавшийся партийный публицист Ласс писал «Всех социально запущенных и отказывающихся от работы проституток следует рассматривать как дезертиров трудового фронта, как вредителей нашего строительства. Для них остается единственный путь исправления — изоляция и принудительно перевоспитание»[168].
Филантропию решено было идеологизировать. Летом 1929 г. после принятия постановления ВЦИК и СНК РСФСР «О мерах по борьбе с проституцией» начался явный переход к насильственному уничтожению института продажной любви. Это ярко видно на примере истории лечебно-профилактических диспансеров — наиболее эффективных способов социальной реабилитации лиц, вовлеченных в сексуальную коммерцию.
Первое учреждение такого рода появилось в Москве. Летом в рамках сектора социальных аномалий при Центральном статистическом управлении СССР начала функционировать Научно-исследовательская комиссия по изучению «факторов и быта проституции». К концу 1924 г. члены комиссии, изучив социальный состав и основные характеристики целой группы женщин, занимавшихся сексуальной коммерцией, организовали первый лечебно-трудовой профилакторий. Женщины сюда приходили сугубо добровольно. Их обеспечивали бесплатным жильем, питанием, предоставляли возможность вылечиться от венерических заболеваний. При профилактории действовала небольшая пошивочная мастерская. Работа в ней обеспечивала прожиточный минимум в те годы. Решившая порвать со своим ремеслом проститутка могла находиться в профилактории полгода, затем ее трудоустраивали, в основном на фабрики и заводы, что было довольно сложно в условиях царившей безработицы. Любопытно заметить, что в 1926 г. после окончания срока пребывания в профилакториях Москвы к прежнему ремеслу проститутки вернулось всего 35 % женщин. В дореволюционной России эта цифра была вдвое больше. Таким образом, советское милосердие на первых порах оказалось весьма эффективным. С 1927 г. лечебно-трудовые профилактории стали возникать повсеместно. К 1929 г. они имелись уже в 15 городах страны[169].
Но к этому времени советское милосердие начало претерпевать серьезные изменения, связанные с общей тенденцией перехода к иным нормам экономического развития и повседневной жизни. Частичный возврат «чрезвычайщины» и прямого нормирования быта повлекли за собой смену социальных кодов поведения и модулей оценки отклонений. Знаковой можно считать судьбу ленинградского лечебно-трудового профилактория, которой начал функционировать в мае 1928 г. на Большой Подъяческой улице в помещении бывшей кожно-венерической больницы имени Нахимсона.
