«Ригведа» и «Атхарваведа», как будто, не знают иного способа погребения, кроме трупосожжения. Их гимны и заклинания, в которых часто фигурирует имя Агни — бога огня во всех его проявлениях (Джатаведас — букв. «знаток всех существ» — его постоянный эпитет), упоминают о подготовке тела к кремации, приготовлении костра, сожжении тела, захоронении костей в земле и о других элементах погребального обряда.
Да сожжет тебя на благо восточный огонь спереди!
На благо да сожжет тебя огонь домохозяина сзади!
Да сожжет южный огонь твое убежище, защиту!
С севера, из середины, с воздуха —
С любой стороны да защитит тебя Агни от ужасного!
На благо, о Агни, сожги его сзади, на благо — спереди!
На благо — сверху, на благо снизу сожги его!
Один, (но) трояко разложенный, о Джатаведас,
Направь его со всех сторон вместе в мир благих деяний!
Принесший жертву поднялся на сложенный костер,
Готовый лететь в небо со спины небосвода.
Для него, творца благих деяний, сияет в воздухе
Сверкающий небесный путь, исхоженный богами.
Кремация умерших, характерная для многих федоровских общин, встречается и в алакульских могильниках, но реже. В Чистолебяжских курганах тоже найдены обгоревшие домовины, правда, их здесь совсем немного. В большинстве же «пустых» могил этого некрополя нет ни следов огня, ни пепла от сожженных тел умерших. Значит, обычаем трупосожжения их появление объяснять нельзя.
В который раз я вчитываюсь в древние стихи «Ригведы», надеясь разгадать загадку могильника. И вдруг в одном из погребальных гимнов, рисующем, казалось бы, обычную картину кремации умершего, нахожу такие строки:
Что вырвала у тебя черная птица,
Муравей, змея или же хищный зверь,
Пусть (всепожирающий) Агни сделает это невредимым…
Слова эти обращены к умершему, его телу. Но почему его еще до предания огню клевали птицы и разрывали хищные звери? Древнеиндийская «Ригведа» об этом умалчивает. Однако понять смысл таинственной фразы позволяет древнеиранская «Авеста», сохранившая некоторые культовые и обрядовые детали в еще более архаичной форме.
Оба этих произведения, как и прочие индийские веды, свидетельствуют о том, что соприкосновение с трупами и даже участие в погребальных церемониях считалось опасным для человека и требовало совершения специальных очистительных обрядов. Все арии были уверены: от тел умерших исходит скверна, и поэтому осуждали даже тех, кто их закапывал в священную землю. Но при всем этом завоеватели Индостана в ведийскую эпоху решались предавать усопших обожествлявшемуся ими огню, тогда как древние иранцы считали такие действия недопустимыми. Творцы и хранители «Авесты» полагали, что трупы надлежит на некоторое время оставлять в уединенных местах на открытом воздухе для того, чтобы птицы и хищные звери очистили их от мягких тканей и дали возможность захоронить в земле только отмытые дождями, овеянные ветром и высушенные солнцем кости. О том, что «труп умершего перса погребается не раньше как его разорвет птица или собака», писал древнегреческий историк Геродот. А персы — потомки древнейших иранцев. Не случайно их царь Дарий I говорил о себе в высеченной на камне надписи: «
