Он тщательно протер зеркало полотенцем.
Потом сложил фольгу, завернул в туалетную бумагу, бросил в унитаз и смыл.
Насчет шоколада правила не существовало, но это не означало, что оно не появится, если бабушка найдет обертку.
Элиот поискал, нет ли еще каких-нибудь сюрпризов, не нашел, взял зубной порошок и почистил зубы.
— Тссс, — послышалось из вентиляционной решетки в полу. Элиот сполоснул рот и присел на корточки.
— Эй… спасибо.
— Не за что, — прошептала в ответ Фиона.
Вот так они переговаривались после того, как в доме гас свет. Слышимость в ванной была самой лучшей, но, находясь в своих комнатах, они тоже могли беседовать, если наклонялись к вентиляционным решеткам. Правда, приходилось накрывать голову одеялом, чтобы не было слышно голосов.
— Как ты думаешь, что это сегодня творится? — спросила Фиона. — Меня прямо мороз по коже подирает, когда вспоминаю, как ведет себя бабушка.
— Да… — Элиот вспомнил удививший его режущий взгляд и почувствовал, как руки у него покрылись гусиной кожей. — Я слышал, они говорили по-немецки. Что значит «versteckt»?
— Гмм… «Прятаться». Нет, вернее — «спрятанный».
— Может быть, они говорили о подарках ко дню рождения?
— Может быть.
По холодному тону сестры Элиот понял, что и она в этом сомневается.
Секунду они оба молчали.
— Сегодня на работе… я очень ценю то, как ты себя повел, — наконец проговорила Фиона.
— Все нормально. Думаю, теперь нам с тобой у Ринго будет легче.
— Конечно. Ладно, давай завязывать, пока нас не услышали.
— Слушай, еще кое-что.
— Что?
Элиоту хотелось еще много чего сказать Фионе. Например: если уж мне и досталась психованная сестра, я рад, что это именно ты. Или: если бы не твоя помощь, мои домашние задания и вполовину не были бы такими удачными. Или… (нет, даже мысль об этом вызывала боль) я тебя почти люблю, несмотря ни на что.
Но вместо всего этого он сказал только:
— Счастливого дня рождения.
— И тебе.
Элиот встал, умылся и посмотрел в зеркало. Он по-прежнему был похож на dorkus maximus. Но может быть, завтра все изменится. Пятнадцать лет. Он вздохнул и выключил свет.
Роберт Фармингтон наблюдал за тем, как его начальник Маркус Уэлманн вскрывает замок на двери с матовым стеклом.
Конечно, они нарушали закон, но это была юридическая контора, и люди, работавшие в ней, только тем и занимались, что нарушали законы.
Роберт работал на компанию «Уэлманн и партнеры, частные расследования», хотя никаких «партнеров» и в помине не было, да и лицензии сыщиков у них с Уэлманном отсутствовали. Сегодня ночью они явились сюда, чтобы разыскать кое-какие конфиденциальные файлы со сведениями об одной пожилой даме, пропавшей без вести. Ничего ужасного.
