– Не то чтобы вызываюсь… Но кому еще?
– БЧ-3 никогда не отличалась скромностью.
– Возьми кислородный аппарат для работы под водой, – предложил Тяжкороб. – От этих респираторов, похоже, никакого толку.
– Это костюмчик Меренкова? – Рукавишников ткнул пальцем в лежащий на полу комбинезон.
– Да. А что?
– Если бы там была утечка пара, то на нем были бы следы конденсата.
– Возможно. Но возможно и другое. Дым и копоть не дают пару сконденсироваться. А может, там такая жара, что влага успела испариться. Да мало ли что!.. Долго не задерживайся.
– Выясню обстановку и назад, – доверительно сообщил Рукавишников. – Теперь-то медаль я все-таки заработаю!
– Снять маску ты там не сможешь. Но если будешь давать вызов нам по телефону каждые четыре или пять минут, тогда мы будем знать, что с тобой все в порядке.
Грубозабойщиков кивнул. Рукавишников надел скафандр, кислородку и вышел. В третий раз за последнее время открывалась дверь, ведущая к машинному, и третий раз на центральный добавлялась новая порция черного, режущего глаза дыма. Дышать становилось все труднее, некоторые надели противогазы.
Зазвонил телефон. Тяжкороб взял трубку, коротко с кем-то переговорил.
– Это Карпенков, – кавторанг Карпенков командовал БЧ-2, боевой частью, ответственной за транспортные механизмы корабля, его пост обычно располагался в центральном, но оттуда ему пришлось перебраться в кормовой отсек. – Похоже, из-за дыма ему не удалось пробиться, и он вернулся в кормовой. Просит прислать противогазы для него и его людей: поодиночке в двигательный не попасть.
– Пошлите к нему кого-нибудь.
– Пожалуй, я сам схожу к ним.
Грубозабойщиков, с сомнением бросив взгляд на раненую руку Тяжкороба, заколебался.
– Сразу назад.
Минуту спустя Тяжкороб вышел из центрального. Через пять минут он вернулся и снял кислородный аппарат. Его побледневшее лицо было покрыто каплями пота.
– Горит в двигательном, – угрюмо заявил он. – Ни искр, ни пламени не видно. Но это еще ничего не значит: там такой дымище, что в двух шагах ничего не разглядишь.
– Рукавишникова видел? – спросил Грубозабойщиков.
– Нет. А он еще не звонил?
– Два раза, но… – Его прервал звонок. – Ага, значит, с ним пока все в порядке… Что с кормовым, Володь?
– Гораздо хуже, чем здесь. Больным плохо, особенно Бологову. Похоже, там набралось порядком дыма еще перед тем, как задраили дверь.
– Пусть включают систему очистки. Но только в лаборатории. Остальные пока потерпят.
Прошло пятнадцать минут. Трижды звонил телефон. Дыму прибавилось, дышать становилось все труднее. За это время на центральном собралась группа моряков, снаряженная для тушения пожара. В задней части поста снова открылась дверь, и еще одно облако дыма ворвалось внутрь.
