– Если вы исключаете Кожевникова, – медленно произнес Грубозабойщиков, – то вам придется исключить и доктора. – Он улыбнулся. – Мне трудно представить вашего коллегу бегающим по лагерю и дырявящим людей. Ваше дело штопать дырки, а не делать их, верно, Андрей Викторович? Гиппократу это пришлось бы не по душе.
– Я вовсе не исключаю Кожевникова из числа возможных преступников, Владимир Анатольевич, – сказал Дроздов. – Но и вешать на него ярлык убийцы тоже не собираюсь. А что касается представителей моей профессии… Может, напомнить вам список лекарей, украшавших скамью подсудимых?.. Конечно, против Дитковского у нас нет ровным счетом ничего. Похоже, он и делал-то всего ничего: выбрался из радиорубки, свалился без чувств на лед да так и пролежал почти все время, пока пожар не кончился. Правда, неизвестно, какую роль он сыграл в событиях, предшествовавших пожару. С него снимает подозрения заклиненная дверь.
– Вы удачно выступаете защитником Дитковского и Кожевникова, – пробормотал Грубозабойщиков.
– Вовсе нет. Я лишь говорю то, что заявил бы любой адвокат.
– Хитренко, – раздельно проговорил Грубозабойщиков. – Или Нечаев. А может, Хитренко и Нечаев. Не кажется ли вам странным, что эти двое, спавшие у дальней восточной стены пищеблока, которая вспыхнула первой, все-таки успели выскочить, а другие двое – Фомин и Манпиль, спавшие ближе к выходу, задохнулись? Не забывайте про пистолет. Он был спрятан в бензобаке трактора – странное место для тайника. Но если это придумал Хитренко, тогда ничего странного нет, правда? Ведь он же тракторист.
– Да, командир, из вас получился бы неплохой обвинитель. Но не кажется ли вам, что против Хитренко уж слишком много фактов, его дискредитирующих? Разве умный человек допустил бы это? Не кажется ли вам, что он обязательно изобразил бы из себя героя или хотя бы проявил активную деятельность во время пожара, чтобы выставить себя в выгодном свете?
– Нет, не кажется. Не забывайте, что у него не было никаких оснований ждать расследования причин пожара. Разве мог он или кто-то другой допустить, что может возникнуть ситуация, когда ему или кому-то другому придется отчитываться в своих действиях?
– Такие люди, как наш приятель, никогда не надеются на везение. Они всегда действуют с учетом того, что их могут разоблачить.
– Но как их разоблачить? – возразил Грубозабойщиков. – Как вообще они могли предвидеть, что возникнут какие-то подозрения?
– А вам не приходило в голову, что преступник опасается нас?
