– А зачем им понадобились запасные элементы? – спросил Грубозабойщиков. – И потом, если они у них были, на кой черт рисковать жизнью, используя севшие батареи? В этом, по-вашему, есть какой-то резон?
– Резон есть во всем, – ответил Дроздов. – Если вам нужны доказательства, то они у меня есть.
Достав из кармана портмоне, майор раскрыл перед Грубозабойщиковым документы и положил перед собеседником. Тот взял их, внимательно изучил и положил обратно в бумажник.
– Вот, значит, как, – невозмутимо обронил он. – Долгонько же вы собирались мне все это выложить, а? Я имею в виду правду. Офицер ГРУ, контрразведка. Секретный агент, верно?.. Ну, что ж, Андрей Викторович, плясать и хлопать в ладоши от радости по этому поводу я не собираюсь. Я еще вчера поверил. Да и кем бы вы еще могли быть? – он испытующе взглянул на майора. – Люди вашей профессии никогда не раскрывают карты без крайней необходимости… – Можно было предположить, что моряк задаст вопрос, но он промолчал.
– Я сообщаю, кто я такой, по трем причинам. Вы вправе рассчитывать на мое доверие. Я хочу, чтобы вы были на моей стороне. А еще… Есть еще одна причина, которую вы скоро узнаете. Слыхали когда-нибудь о ссоре за принадлежность арктического дна к континентальному шельфу России?
– Краем уха, – пробормотал Грубозабойщиков. – В общем, нет.
– А о том, что там нашли нефть?
– Да, слыхал. И какая же связь может быть между этим и безжалостным убийцей, орудующим на буровой?
Дроздов поведал ему, какая тут может быть связь. Связь, которая существует не теоретически, а вполне реально. Грубозабойщиков слушал его внимательно, не прерывая, а под конец откинулся на спинку стула и кивнул.
– Без сомнения, вывод правильный. Вопрос только в одном: кто? Мне просто не терпится упечь этого мерзавца в кутузку под строгую охрану.
– Значит, вы бы его заперли прямо сейчас?
– А как же иначе! – Командир пристально взглянул на майора. – А вы – нет?
– Не знаю. Вернее, знаю. Я бы оставил его еще погулять. Полагаю, что наш приятель знает, где найденные на буровой образцы и куда они спрятаны. Кроме того, я не уверен, что убийца действовал в одиночку; до сих пор убийцы всегда старались иметь сообщников.
– Значит, двое? Вы считаете, что на борту моего корабля разгуливают двое убийц? – Грубозабойщиков закусил губу и сжал рукой подбородок: так, видимо, проявлялось у него крайнее волнение. Потом он решительно покачал головой. – Нет, скорее всего, он один. Если это так и если я узнаю, кто он, немедленно его арестую. Не забывайте, Андрей Викторович, нам еще предстоит пройти сотни миль подо льдом, прежде чем мы выйдем в открытое море. Мы не можем постоянно следить за всеми шестерыми, а между тем у человека, хоть немного знакомого с подводными лодками, есть сто один способ поставить нас всех здесь раком. Вы знаете, насколько мы уязвимы. В открытом море – еще куда ни шло, но здесь, подо льдом, любая мелочь может стать крайне опасной.
