Взрослым, написавшим эту записку, все казалось простым, ясным: адрес указан, — надо итти и завтракать, причем завтракать бесплатно. Но для Миши и Гаврика все было значительно сложней, и обсудить свое положение они решили с толком и неторопливо.
В саду, на широкой аллее, обсыпанной ржавыми, желтыми листьями, под тихим солнцем стояла светло-зеленая скамейка. В другое время их могло многое заинтересовать в этом саду. Сколько гектаров он занимает? Почему ясеней больше, чем кленов? И почему акации, как высокий густой забор, охватывают сад с севера на юг? Не ускользнуло бы от их любознательного взора, что клены уже подернулись желтым пламенем, а на развесистых колючих ветках акаций все еще шелестит зеленая листва…
Но ребята лишь мимоходом безучастно осмотрели сад и сейчас же уселись на скамейку и стали рассуждать.
— Напечатала она… — сказал Гаврик.
— Она. А зачеркнул «этим» и написал «Д» секретарь райкома, — говорил Миша, держа перед собой развернутую записку так, чтобы мог читать ее и Гаврик.
— «Отпускайте двум представителям… завтрак и обед за наш счет», — перечитывал Гаврик. — А почему про деда забыли? — удивляясь, ткнул он пальцем в записку.
— Не забыли бы про главное, зачем приехали, — сказал Миша, задумчиво глядя в сторону.
Стараясь правильно понять мысли товарища, Гаврик сказал:
— Миша, мы, конечное дело, завтракать не будем.
Миша угрюмо посапывал, и Гаврику, присматривающемуся к его посоловевшим глазам, никак не удавалось понять, согласен ли с ним товарищ.
— Миша, там и завтрак, небось, такой: зачерпнул ложку, ткнул вилкой и берись за шапку.
Миша неожиданно поднялся. Поднялся и Гаврик, но Миша посоветовал ему посидеть, подождать, пока он сходит в райком и послушает, чтобы правильно понять, хороши или плохи дела Ивана Никитича.
— А почему не вместе? — спросил Гаврик.
— Вместе заметней. Еще натолкнемся на секретаря. Спросит: «Позавтракали?» Придется соврать.
— Он и одного спросит.
Миша подумал:
— Может. И все-таки вранья будет вдвое меньше… Я вернусь — ты пойдешь. Так и будем связь держать с дедом.
— Тогда действуй, — охотно согласился Гаврик, и действительно с этой минуты они начали неустанно действовать.
Возвращался из райкома Миша и говорил:
— Секретарь райкома с кем-то спорит. Говорит: «На одного не взваливай. То, — говорит, — что ты думаешь, я должен знать… Но не мешает и тебе знать, что думает район, что думает область… Большевики, — говорит, — должны видеть дальше…» И еще что-то. Так эта стриженая как начнет на машинке: хлоп-хлоп-хлоп, хлоп-хлоп-хлоп! — и все пропало.
