Марина не менее минуты интенсивно напрягала память, но потом опять почувствовала в животе надоевшую боль и честно призналась:
— Ничего такого.
Теперь, когда надежный человек — опытный сыщик, капитан из Московского уголовного розыска — согласился помочь ей, она чувствовала себя хоть и напряженной, но решительной и мобилизованной, и рванула с места так, что у самой едва не закружилась голова Бешено выкрутила руль.
— Полегче, — выдохнул ее спутник. — Не пугай людей.
— Отвали, Свинец. Они родились напуганные.
— Ты, значит, давно с Матвеем?
— Пятнадцать лет. А что?
— Может, ты не все про него знаешь? А?
Марина невесело усмехнулась.
— Может, и не все. Но главное — знаю.
— И что он за человек? Ну-ка, расскажи в двух словах.
— Обычный. Спокойный. Умный. С характером…
— Чем увлекался?
— Он по десять часов в день работал. Чем ему увлекаться? Ну, бывало, в машину свою денег вложит… Колеса какие-нибудь новые купит, за бешеные деньги… Часы дорогие уважает. Каждый год у него новые часы. Сам себе дарит. На день рождения.
— Друзья у него есть? Близкие люди?
— Были. Потом всех раскидало. Кто-то разбогател, кто-то обнищал.
— Что ж, у взрослого хорошего мужика — и друга нет?
— Я его друг, — решительно произнесла Марина, и ей самой понравилось, как она это произнесла. Просто и значительно. И она повторила: — Я его друг! Единственный. И самый преданный. Я никогда не подставлю, не обману. Не предам. Я не возьму в долг на два дня, чтоб потом частями отдавать три года…
— А как с этим? — капитан щелкнул пальцем по горлу.
— Больная тема.
— Что ж ты молчала? Это все меняет!
— Ничего не меняет, — сказала Марина. — Да, он пил. Десять лет почти. Тихо, по-домашнему. Не по-свински, культурно. Свое же вино и пил. Зимой красное, летом белое. Две бутылки каждый вечер. Ходил по дому с бокалом — и отхлебывал. Но уже полгода, как бросил.
— Ты заставила, — предположил Свинец.
— Нет, — холодно ответила Марина. — Я не заставляла. Это было совместное решение…
— Приехали.
Свинец показал пальцем на массивный внедорожник, причаленный прямо под знаком «Остановка запрещена».
— Вот это машина, — с уважением сказала Марина. — Завидую.
— Да, хорошая, — самодовольно сказал капитан. — Большая и удобная. Только завидовать не надо. Тачка не моя. Конфискована у лица, совершившего особо опасное преступление. Лицо уже созналось, чистосердечно. А я — взял покататься. На пару дней… Не забудь этому твоему Разбледаеву позвонить…
— Разблюеву.
— Да, ему. Пусть ждет меня, никуда не уходит… А ты — домой давай, там сиди, не нервничай… Будут новости — сообщу сразу…
