Соловьев против Соловьева: Худеть или не худеть | страница 25

Держитесь, вспоминайте о приятных застольных собеседниках и гордитесь победой над съестными искусами!

Прошло почти шесть лет после моего памятного похудения, и правда открылась передо мной во всем своем неприглядном виде. Люди забыли, каким я был, и перестали меня сравнивать с моим экранным образом времен передачи «Процесс», которую я вел на Первом канале вместе с Сашей Гордоном. Они перестали изумляться моему чудесному преображению, и вдруг всем, кроме меня, стало ясно, что я совсем не худой парень. Ко мне перестали подходить с вопросами о том, как я похудел, и даже близкие друзья все чаще спрашивали, а не начал ли я опять прибавлять в весе. Конечно, я возмущался и отвечал, что, мол, ничуть, что вес все так же скользит вниз, — но это было правдой только частично. Скажем вежливо, он не рос, но уже ни о какой серьезной потере речи не шло. Самое обидное — что если еще года два назад мне удавалось сразу после занятий в зале хотя бы на пару часов заставить весы показывать мне двузначное число, то в последнее время стрелка уверенно держалась на ста четырех килограммах, лишь иногда опускаясь до ста двух. Я занимался в зале как подорванный, но это не давало никаких ощутимых результатов. Я сжигал до десяти тысяч калорий в неделю, что сводило с ума моего тренера Олега, но никак не беспокоило мою фигуру.

Надо признаться, что диета по Монтиньяку исчерпала себя. На самом деле больше всего она нравилась мне в интерпретации Канторовича, и было это до того, как я начал читать умные книжки. Чем больше я читал о системе Монтиньяка, тем меньше меня все это привлекало. Прекрасно сработав на начальном этапе, система теперь не давала ничего, при этом я думаю, что немалую негативную роль сыграло мое личное знакомство с доктором. Кто-то из уважаемых бизнесменов решил открыть клинику лечения по Монтиньяку и пригласил этого гуру здорового питания в Москву. Вести мероприятие попросили меня. Я с интересом согласился, так как увидеть самого было любопытно… Разочарование мое не поддается описанию. Монтиньяк оказался толстеньким обрюзгшим человечком, с вараньим висящим подбородком и дряблым тельцем, чего не мог скрыть даже весьма свободный строгий костюм. Говорить он мог только о еде, да и то все это звучало как бесконечный рекламный ролик собственной продукции: «Возьмите булочку „Монтиньяк“ и намажьте джемом „Монтиньяк“, запейте вином „Монтиньяк“…»