– Давай пройдемся. Здесь он может услышать.
Глаза Сиары улыбнулись в ответ.
Бригид подняла руку и сказала:
– Только не надо думать, что у меня получится. Да, Кухулин согласился принять мою помощь. Но он решил так только для того, чтобы снова стать собой, с ясным разумом и чистым сердцем убить себя.
– Когда его душа восстановится, воин не выберет смерть.
– Почему ты так уверена в этом?
– Я чувствую так вот здесь. – Сиара положила открытую ладонь на сердце. – Когда душа Кухулина станет целой, он снова полюбит.
Бригид не хотела разуверять заблуждающуюся шаманку, излучающую оптимизм, поэтому промолчала. Она знала Ку лучше, чем Сиара, могла поверить, что тот оправится, вернется к привычной жизни одного из самых уважаемых воинов Партолоны, но полюбить снова? Она вспомнила, как он смотрел на Бренну, лучился счастьем и радостью. Душа Ку могла зажить, а вот сердце – вряд ли.
– Но каждый шаг надо предпринимать в свое время. Не стоит торопиться и лететь вперед, – сказала Сиара.
– А каким должен быть наш следующий шаг?
– Ты имеешь в виду твой?..
– Нет, именно наш. Это абсолютно не моя стихия. Все равно что охота для тебя, помнишь? Я сделаю это, потому что должна, но ты обязана стать моим проводником и подсказывать каждый следующий шаг.
Дети окликнули кентаврийку и шаманку, когда те медленно прохаживались внутри круглого лагеря. Вскоре разговаривать стало невозможно. Беседу то и дело прерывали веселые голоса.
– Может, проверим, как дела на внешней границе лагеря? – спросила Сиара и усмехнулась, когда в ночи раздался еще один сонный детский голос.
– Ты поистине читаешь мои мысли, – отозвалась Бригид, думая о том, что ветер и мрак переносить гораздо проще, чем общество семидесяти мальчишек и девчонок.
Холодный свирепый ветер хлестнул по лицу Бригид в тот самый миг, когда они вышли за палатки. Луна светила слабым далеким светом, озаряя промозглую пустоту Пустоши.
– Во имя Богини, это ужасное место! – Охотница задрожала и потерла руки.
– Верно, но и на этой суровой земле можно найти тепло и красоту.
Сиара стала шарить по земле вокруг них и нашла тонкую, странно светлую веточку, не выше колена кентаврийки. Шаманка наклонилась и осторожно ввернула ее в твердую каменистую землю, чтобы она стояла самостоятельно, похожая на бледный росток. Затем крылатая женщина прошептала что-то такое, чего Бригид не расслышала, и дунула на веточку. Та тут же вспыхнула ярким белым пламенем, которое рассыпало по ветру искры, но не тлело и не затухало. Сиара села и расправила крылья так, чтобы укрыться от порывов ветра и немного согреться у огня. Она подвинулась. Охотница изящно опустилась на колени рядом с ней и с благоговейным трепетом покачала головой при виде огня, который был совсем белым, почти серебряным.
