Директор на тот момент был в какой-то загранке. Чего уж он там научного мог представлять - Бог ведает, но отсутствовал, как уже говорилось, часто. Как полагали наиболее цинически настроенные сотрудники, поездки его к науке вообще отношения не имели, а ездил он, по преимуществу, договариваться с разными фирмами о поставке очередной порции дорогостоящего оборудования - связи Генерального работали не переставая - а под такое сладкое дело собирать с этих самых фирм всевозможные подаяния личного пользования, чтобы, в конечном итоге, предложить контракт на поставку тому из производителей или продавцов, чье подаяние было посущественнее. Такой, с позволения сказать, аукцион. И как задолго до всяких приватизаций все было! Впрочем, не будем отвлекаться. Значит, Директора не было, а вот Генеральный как раз был. И ему, то есть Генеральному, неожиданно понадобились от Института какие-то срочные данные.
Вообще говоря, единственным связующим звеном между Институтом и Генеральным служил только и исключительно Директор. Всем остальным возможность лицезреть Генерального и, пуще того, говорить с ним предоставлялась только директорской волей. Чтобы, так сказать, не возникали неуместные и неподконтрольные Директору контакты. Конечно, никаких конкурентов за свою долю начальственного внимания он не опасался, но, как известно, береженого Бог бережет. А вот тут оказалось, что Директора нет, а вопрос есть. Естественно, на время своего отсутствия Директор всегда оставлял какого-нибудь присматривающего, но обычно в этом качестве выступал кто-то из его замов по разным там общим вопросам или, пуще того, по режиму. А от них ждать научных данных не приходилось. Покумекав немного, тогдашний присматривающий сообразил, что запрошенные Генеральным данные, скорее всего, относятся к ведению как раз того самого завлаба, о котором шла речь и который только что появился в Институте после всех своих сердечных неприятностей. Он этого завлаба и позвал, объяснив ему проблему. Надо сказать, что присматривающий был мужиком не вредным и, главное, хорошо знающим нрав и житейские правила Директора. Поэтому он хотя и передал приглашенному завлабу-сердечнику просьбу Генерального, но одновременно и посоветовал с ответом подинамить до возвращения Директора или, во всяком случае, так долго, как можно, чтобы Директор не подумал, что его подчиненный пользуется первой же возможностью, чтобы установить с Генеральным свои личные связи. Завлаб же наш, действительно имевший всю необходимую по науке информацию, решил, что верховное начальство динамить негоже, да и проблема такая мелкая, что о его кратковременном появлении в заоблачных высотах Генеральной Дирекции никто через день и не вспомнит. Вооруженный этими, как мы увидим, совершенно ложными соображениями, он на зов откликнулся и отправился к Генеральному. Доложив тому в течение пяти минут все, что требовалось, он с чувством выполненного долга отправился к себе в корпус, полагая дело сделанным совершенно правильным образом.
