Перед участниками похода медленно плыли клубы тумана, серо-зеленые заросли ольхи окаймляли берега рек, под ногами стелился податливый мох и предательски прятались болота, ползучие растения красного цвета извивались поверх серых камней. Вокруг стояла мертвая тишина. Над рощами деревьев парили ястребы, не было слышно пения птиц, приветствующих восход солнца. Небесный свод отнюдь не напоминал царственную голубизну Самарканда. Сквозь дымку тумана проглядывали порой невысокие насыпи – могильники безвестных людей.
«Это место называют Землей Теней, – писал Ибн Батута, – и купцы, которые отваживаются посетить его, оставляют свои товары и уходят, чтобы, вернувшись, обнаружить меха и кожи в тех местах, где они оставили свои товары. Никто не видел местных жителей. Летом здесь длинные дни, а зимой – длинные ночи».
Здесь находилось пристанище киммерийцев – страна северян. Кочевые племена, если они вообще здесь обитали, должно быть, удалились при приближении войск Тимура. К югу местность очищалась от людей и скота стараниями Тохтамыша, здесь же тюркское войско вступило на необитаемую территорию[7].
Всадники, свидетельствует летопись, высланные разведать путь, скитались в безлюдной местности, как бродяги. Она не имела ничего общего с пустыней, но представителям тюркских племен, привыкшим к выжженным солнцем песчаным и глиняным пустошам с колодцами и городами у рек, это серое, сырое и безлюдное пространство внушало страх. Особенно были обескуражены муллы, которые затруднялись в таких условиях совершать ежедневные богослужения. Ранние рассветы, когда часами не показывалось солнце, не позволяли им определять точное время намазов. Несколько часов проходило между сумерками и ночной молитвой. Короткий период темноты был недостаточным для отдыха людей.
В результате имамы созвали совет, на котором решили изменить распорядок ежедневных молитв. Между тем Тимур выделил двадцать тысяч всадников на поиски войск ордынцев. Среди командиров нашлись добровольцы, готовые возглавить поисковую группу воинов, но эмир поручил командовать ею молодому воину, своему сыну Омар Шейху. Вскоре двадцать тысяч человек растворились на равнине. Через несколько дней от Омар Шейха прискакал гонец с вестью о том, что поисковая группа вышла к большой реке. Вслед за ним прибыл новый гонец и сообщил, что разведчики нашли пять – шесть еще не погасших костров.
