— Скажите, — раздался над ухом Славика громкий голос Кубика, — а войны у вас бывали?
— Бывали, — ответил Правитель. — От них остался только музей древнего оружия, никуда уже не годного. Сейчас войны — давно забытое варварство. В книгах о них ни слова. Того, кто заикнется о войне, проверяют врачи, и, если надо, лечат. Война это род помешательства человека, к этому выводу пришло большинство во Вселенной.
— А как же Нырех?
— Нырехцы прилетели к нам из другой галактики. Они поменяли уже шесть планет за время своего существования. Кстати, одного из их роботов мы непременно поставим возле нашего музея.
— Возьмите еще мою шпагу и старинный пистолет.
— Вот спасибо! — обрадовался Правитель. — Возле них всегда будет толпиться народ.
— А как же ваши Пятиглавы? — вспомнил неожиданно Кубик. — Как они…
— Вы и о них знаете? — удивился Правитель. — Отвечу. Во-первых, нашествие роботов было столь стремительным, что когда мы чуть-чуть опомнились, два города было уже разрушено. И второе: ни одна из пяти голов мудрого змея не является специалистом в военном деле. Когда ему говоришь слова "нашествие", "война", "огнемет", "разрушение", его головы переглядываются и с огромным трудом вспоминают их значение. Где-то глубоко в памяти змея, кажется, запрятаны какие-то сведения о войне, но вспомнить о том, что это такое, он может не скоро..
Потом взрослые заговорили о формах правления, кажется, о религии, а дети — о более понятных вещах. Питя сказал:
— Я ведь тоже кое-что здесь придумал.
— Что же?
— Обучаться счету нужно на берегу реки с удочкой в руке. Поймал одну рыбу — раз. Поймал вторую — два. Четвертая сорвалась — эх!
— "Эх!" — в математике нет, — сказал, всматриваясь в зеленую черепичную крышу башенки Славик. Крыша, похоже, была покрыта чешуей, как земной дракон с острова Комодо, которого он видел по телеку.
— Как это нет! Я столько раз его слышал! — возмутился Питя. — Как что-то не получается, сразу: "Эх!" Самый распространенный математический знак! А если его пока и нет, надо узаконить. И писать в случае чего в тетради: "Получилось "Эх"…
Город оказался невелик: большие шаги землян быстро измерили его. За последним домом столицы начиналась густая зелень садов, огородов, полей, лесов, блеск реки и небольших озер. Здесь царила та тишина и те запахи, что сразу напомнили землянам их любимую Егоровку. Напомнили бы всем, если б деревья садов были повыше, а не величиной с кустик колючего синеголовника и если бы овощные грядки, вернее, то, что на них росло, не нужно было разглядывать чуть ли не в лупу.
