И это уже не радовало и не казалось облегчением страданий! И в глубокой депрессии он спустился вместе с ней на эскалаторе в вестибюль, а там – он сам не помнил как – они постояли немного на платформе и даже о чем-то разговаривали. Опять-таки разговор шел как-то мимо него, он был весь во власти переживаний по поводу таксиста, который при ней оскорбил его и он не ответил на оскорбление и вообще метался по тротуару как полный идиот. Подошел поезд и они вошли в вагон. Им надо было проехать несколько остановок и потом пересесть.
Народу было много, но не слишком – без особой давки, пассажиры стояли не спрессованные, не прижатые друг к другу. Они заняли местечко у дверей противоположных входу и продолжали о чем-то болтать...
Был только один момент, который во всей этой болтовне он как-то осознал, потому что все остальное он произносил и выслушивал совершенно автоматически, – сознание его для всей этой болтовни было закрыто. Сам вопрос он задал тоже совершенно автоматически:
– Что это за театр? В который мы идем...
Она ведь до сих пор ему не сказала, куда они идут, а он – они были странной парой! – впервые этим поинтересовался. Единственное, что она до сих пор сказала – это объяснила предстоявший маршрут. Да и то, только его часть!
Ее ответ как-то прорвался через депрессию, через оскорбившего таксиста, через все-все-все:
– Это секрет... – проговорила она бездушным, автоматическим тоном.
– Но почему?!.. – ее ответ отвлек его от всех переживаний. Он заинтересовался. Тут таилось что-то не то...
– Я все тебе сказала! Не заставляй меня выходить из себя!.. Это секрет! – на этот раз в ее голосе было полно чувства, но лицо оставалось бесстрастным.
Атаки и так уже довольно продолжительное время не беспокоили его, но тут ему стало еще легче: может и не в театр они вовсе идут, иначе чего бы она скрывала, в какой?!.. Из всех возможных вариантов, театр – самый худший: боялся с этими атаками сидеть зажатым между другими зрителями. То, что она – ненормальная, делало казнь совсем не неизбежной!
Он воспрял духом. Как раз они вышли, чтобы сделать пересадку. Ариелла быстро шла, чуть опережая его. У нее было застывшее лицо с огромными, немигающими глазами. Не лицо, а красивая маска!.. «Быть может, она наркоманка?» О, он уже начал приходить в себя!.. «Наглоталась наркотиков и сейчас вообще ничего не соображает... Где она была и чем занималась днем – неизвестно!»
– Я думаю, что это все фигня, что ты болен какой-то заразной кожной болезнью! – вдруг, пойдя помедленнее, проговорила Ариелла. – Болезнь-то обезображивает лицо, а у тебя с лицом все в порядке. Только какой-то ты очень бледный. Особенно сегодня, особенно сейчас. Прямо, как мертвец!..
