Это происходит с телом, но не с душой. Душа рядом, с холодным любопытством смотрит на очередную феерию соития.
Стыд? Разочарование? Расчет? Послушное тело, подобно корове ведомое опытным пастухом на благое пастбище или под нож мясника. Безумное расточительство природы, всегда берущей количеством даже тогда, когда видится лишь качество. Взаимный обман инстинктов, тонких механизмов, что настраивались миллионы лет, совершенствовались единственно ради зачатия и продления рода. Идеальные машины совокупления, трущиеся гениталии — шедевры биотехнологического творчества природы.
Что такое разум? Разум есть обман инстинкта, так же как секс есть обман стремления к размножению. Химический триггер взведен, канальца переполнены семенем, крошечные существа, подхлестывая себя жгутиками, готовы устремиться в теплые глубины к покоящейся в терпеливом ожидании яйцеклетке. Но… вновь ложь, только ложь доставляет то, что почитается за истинное наслаждение.
Фаллос выскальзывает из вагины, оплетенный тонкими нитями тягучей жидкости, багровый от близкого семяизвержения. Женщина требовательно стонет. Напряженное влагалище не смыкается, темнеет влажная щель между распухшими складками, но фаллос начинает свое путешествие вверх, прочерчивая по телу тонкую слизистую полоску, точно странный моллюск. Лобок, венерин холм, пупок, живот… Все выше и выше к почти подростковым грудям, увенчанным крошечными напряженными сосками. Но и это не конечная остановка. Обман будет изошренней! Мужчина почти усаживается на грудь женщины, держится за решетки изголовья и требовательно упирается естеством в ее подбородок, губы. Одна ее рука спускается ко все еще раскрытой вагине, к напряженному клитору, другая обхватывает фаллос. Ложь… Ложь… Физиологическая ложь… Психологическая ложь…
Случайные любовники. Думают ли они о чем-то ином, кроме как о себе? Что видит равнодушная душа в письменах слитых воедино тел, в которых нет ничего общего, кроме неистребимой страсти к оргазмированию? Есть ли хоть гран оправдания бесстыдству совокупления?
Язык женщины заученными движениями скользит по горькой головке, ощущая вкус собственной вагины и капли нетерпеливой спермы. Пальцы погружаются во влагалище, в неудовлетворенную тьму — слишком тонкие эрзацы эрегированного фаллоса, теребят крошечный похотник — рудимент члена. Мужчина, балансируя на грани, даже здесь пытается проникнуть глубже — в горло, в пищевод. Куда ни ткни, у женщин везде вагина. Почему бы и нет? Резкий рывок во что-то обволакивающее и пульсирующее, невозможно глубокое, живое, женская ладонь теребит мошенку, и это последний рубеж…
