Чахоточный день угасал за окном. «Однако я не хило поспала», – усмехнулась Таня, откинула одеяло и рывком села в постели. Поясница отозвалась ноющей болью.
На тумбочке одиноко стоял поднос с заветренным завтраком, а сразу за ним... О чудо! Зеркало! Круглое, в желтой пластмассовой оправе, с изогнутой металлической треногой? подставкой? Таня не знала, как называется приспособление, способное держать зеркало в вертикальном положении. Таня бережно взяла его в руки и зажмурилась. Нужно было набраться мужества, чтобы посмотреть на себя.
Наконец она открыла глаза. На нее глядела странная, словно загримированная для неведомого спектакля женщина. Короткие иссиня-черные волосы резко контрастировали со светлыми бровями и ресницами, почти прозрачной кожей с голубоватыми прожилками, зелеными глазами, бледными губами. Мраморно-белый лоб пересекала поперечная морщинка. Значит, женщина часто хмурится. Почему?
Таня так долго всматривалась в собственное отражение, что у нее защипало веки.
– Кто ты? – шепотом спросила она. На миг ей показалось, что чужое лицо ухмыльнулось. Таня моргнула, и наваждение исчезло. Но чувство, что та, другая, из зазеркалья знает правду, что ей подвластны тайны памяти, осталось.
Ей внезапно стало страшно, почудилось, что с помощью зеркала отворились врата в потусторонний мир. Даже послышался скрип...
Она занервничала и обернулась. В дверях застыла медсестра и сверлила ее тяжелым взглядом. Таня от неожиданности чуть не выронила зеркало. «Зеркало отражает негативную энергию, защищая того, кто его держит», – вдруг сказал кто-то в голове, и она еще сильнее вцепилась в пластмассовую оправу.
– Черт! Вы меня напугали, – зло произнесла она.
Медсестра не удостоила ее ответом, молча прошествовала к кровати, забрала завтрак и водрузила на его место поднос с обедом. Выглядела она из рук вон плохо. Нина и раньше-то не блистала красотой. Бесцветные тусклые волосы, серое, похожее на блин, лицо. Ей было не больше тридцати лет, но казалось, что она никогда не была молодой. Сейчас же Нина производила впечатление смертельно уставшего человека. Тане стало ее жаль.
– Я сегодня что-то необычно долго спала, – попыталась она завязать разговор. – Непонятно почему...
– Магнитные бури, наверное, – буркнула Нина и направилась к выходу.
– А где Владимир Алексеевич?
– Он уже ушел. Был утром, – то ли всхлипнула, то ли шмыгнула носом медсестра.
– Обидно, – разочарованно протянула Таня. – Кстати, спасибо за зеркало.
