– Да, сэр, мы юнги, – ответил я.
– А, джентльмены из мореходного училища, – сказал он и насмешливо посмотрел на офицера. Затем рявкнул на всю палубу: – Стокс!
Через минуту явился матрос.
– Это салаги! – объявил боцман. – Покажи им шкафчики и койки. Этот, – он показал пальцем на Янки, – пойдет в носовой кубрик, а второй – на корму, в «еврейский храм». – Он повернулся и сплюнул в воду.
Стокс послал Янки на бак, где были койки матросов и юнг, а меня повел на корму. Я искоса посмотрел на него. Маленький тощий человек с бледным недовольным лицом. Передние зубы выдавались вперед, и в профиль он напоминал злобную крысу.
«Еврейский храм» – это помещение для старших матросов, большое и низкое. Справа и слева по стенам располагались койки в два яруса, образуя темные пещеры. В центре стоял длинный деревянный стол и две скамьи. Солнце проникало через иллюминатор и отражалось в обшивке, пронизывая мрак тонкими стрелами. Пахло водорослями, смолой, морской водой. Никого не было видно, но кто-то повернулся в темноте на койке, когда мы вошли.
– Вот твоя койка, – сказал Стокс и показал на пещеру справа.
Я бросил на нее свой мешок. Стокс сел за стол, вытащил газету и начал читать.
– Вы хотели показать мой шкафчик, – сказал я.
Он поднял голову:
– Что-о-о?
– Я хочу попросить показать мой шкафчик.
Он встал и направился ко мне. Шел бесшумно, голова наклонена вперед.
– Что-о-о? – повторил он, странно растянув звук.
– Я хотел спросить…
В следующую минуту он ударил меня в лицо. Раз, потом еще и еще. Он бил тыльной стороной ладони.
– Я отучу тебя фамильярничать с моряком, болван! – выкрикнул он.
Я был так удивлен, что даже не пытался парировать удар. Но потом кровь бросилась мне в голову. Нет! Пусть подонок на десять лет старше, пусть сильнее и крепче, я не позволю избивать меня! Я втянул голову и сжал кулаки.
Чья-то рука легла сзади на мое плечо и сжала как в тисках.
– Спокойно, парень, спокойно, – сказал звучный голос. Потом Стоксу: – Пошел вон, мразь.
Я повернулся. Это был моряк с верхней койки. Я его разглядеть не мог, только его руку, все еще лежавшую на моем плече. Рука сильная, толстая, волосатая, мускулы как канаты.
Стокс потрусил к двери, что-то бормоча на ходу, но нельзя было понять ни слова. Дверь хлопнула. Человек перекинул ноги через край койки и спустился вниз.
– Думаю, ты новичок?
– Да.
– Как тебя зовут?
– Гюнтер Прин.
– А я Макс Витачек, – сказал, протягивая руку, здоровяк, на полметра выше и в два раза шире, чем я. – Не стоит беспокоиться, – продолжал он. – Стокс – вонючка. Он сам хиляк, поэтому ищет тех, кто слабее, и старается взять верх над ними.
