– Здорово! – сказал я.
– А ты? – спросил Гейнц. – Что сказала твоя мать?
– Ничего, потому что я ничего ей не говорил.
Смеясь, он похлопал меня по плечу:
– Ну, старина, значит, мы должны продолжать грызть науки.
Но мне было не до смеха. Днем я поехал в профессиональный совет при бирже труда, чтобы узнать об условиях обучения на юнгу.
Принимал меня точно не португальский король. Бледный желтолицый человек неодобрительно уставился на меня сквозь толстые стекла очков и спросил:
– Ты хочешь поступить в торговый флот, ты, малявка? А что скажут твои родители?
– Мама согласна, – соврал я.
– Тогда приходи с ней, – недоверчиво сказал он и снова стал листать бумаги, как будто меня тут и не было.
Скрепя сердце я объяснил ему, что хочу узнать, что я должен делать, чтобы поступить, и сколько это будет стоить. Он раздраженно поднял на меня глаза, выхватил какую-то бумагу и бросил ее передо мной, не тратя слов. Это был проспект Немецкого морского училища в Финкенвардере. Я поблагодарил и ушел.
Выйдя, я изучил брошюру. Я не смотрел на картинки, едва глянул в текст и просто искал, сколько времени займет обучение и сколько оно стоит. Там значилось: три месяца учебы и сумма в бумажных марках, немалая сумма. Больше того, взносы могли увеличить без предупреждения.
Я пошел по улице. В офисе газеты «Лейпцигские новости» я изучил страницу финансов и стал подсчитывать. Какое счастье! Моей девяносто одной шведской кроны вполне хватало.
Дома мама сидела перед мольбертом. Картина изображала оленей в лесу. Эту картину она рисовала уже много раз.
– Только представь, дорогой, дантист берет картину в оплату. Ему нравятся мои картины, и он уже нашел мне еще двух покупателей. – Ее щеки зарумянились. – Я могу просить по крайней мере тридцать золотых марок за каждую, сказал он. Если дела пойдут хорошо, я смогу рисовать две или три в неделю. Это двести сорок или триста марок в месяц, мой мальчик. Знаешь? Тогда мы сможем перестать торговать этими кружевами.
Я посмотрел на нее. Она опять была в своей стране несбыточных мечтаний. Я глубоко вздохнул:
– Хорошо, мама, но не лучше ли будет, если тебе придется кормить одним голодным меньше?
Она опустила кисть:
– Что ты имеешь в виду, Гюнтер?
– Думаю, мне пора подумать, как зарабатывать деньги.
– И что ты предполагаешь делать?
– Я хочу уйти в море.
Она встала. Мы смотрели друг на друга.
Я быстро сказал:
– Посмотри, я получил программу морского училища в Финкенвардере. Плата не такая уж большая, можно заплатить моими шведскими деньгами. А потом…
