– Сьюзан, не надо. Не думай об этом, – взяв ее за руку, Шон потянула ее по тропинке.
– Я ничего не могу поделать. Я не ханжа. Я знаю, что такое бывает, я же знаю тебя. Но это совсем не одно и то же, кода речь идет о дочери. Я не хочу такой жизни для нее, она заслуживает лучшего, – Сьюзан тут же пожалела о сказанных словах. Сьюзан почти налетела на остановившуюся Шон, которая резко развернулась, ее глаза полны ярости.
– Ты думаешь, что это за жизнь, Сьюзан? Жизнь с предрассудками? Когда на тебя показывают пальцем? Презрительно оглядывают? Люди пытаются представить, чем две женщины могут заниматься в постели? Люди, такие как Рут, думающие, что мы призваны разрушить принципы загородного клуба?
– Мне очень жаль, – прошептала Сьюзан, но Шон не обращала внимания.
– И тебе стоит беспокоиться о Лизе. Это не простая жизнь, в которой ты быстро учишься быть толстокожей. А когда ты думаешь, что нашел друга, который выше всего этого, который любит тебя такого, какой ты есть… – Шон остановилась, не пряча слезы. – Ты узнаешь, что он просто скрывал свои предубеждения против тебя.
– Шон, я никогда...
Но Шон пролетела мимо Сьюзан, не оглядываясь.
– Алекс, ко мне.
Пробежав немного, Алекс остановился в удивлении, почему Сьюзан не идет с ними. Затем он повернулся и последовал за Шон.
Сьюзан позволила слезам скатиться по щекам. Как она могла быть такой бесчувственной? Шон помогала ей, ничего не прося взамен. Как она могла так ее ранить?
– Шон!
Сьюзан заставила себя побежать, пытаясь угнаться за широкими шагами Шон. Остановившись, Алекс побежал к ней, виляя хвостом, не обращая внимания на напряженную обстановку.
– Шон, подожди, пожалуйста! – ее голос сорвался. Шон замедлила шаг и, наконец, остановилась. Гордая женщина, которую знала Сьюзан, стояла к ней спиной, опустив плечи и повесив голову.
– Шон, пожалуйста, прости меня. Я не хотела тебя ранить. Только не тебя.
Обойдя Шон, Сьюзан встала перед ней. В глазах обеих были слезы.
– Ты мой друг, – прошептала Сьюзан. – И твой стиль жизни здесь совершенно не причем. Я даже не задумываюсь об этом. Вот почему я так неосторожно сказала эти слова. Мне очень жаль.
– Я беспокоюсь о тебе, – смогла выдавить из себя Шон. – И я беспокоюсь о Лизе.
У Сьюзан разрывалось сердце.
– Мне ты тоже небезразлична. Пожалуйста, прости меня.
Шон слабо кивнула, утерев со щеки скатившуюся слезу.
Сьюзан обняла Шон.
– Мне очень жаль, – снова повторила она.
– Мне тоже.
Алекс, решив, что с него хватит, втиснулся между ними так, что им пришлось ослабить объятия.
