Но у западных держав расчет был другой: поманить СССР обещанием союза и помешать тем самым заключению предложенного нам пакта о ненападении, лишить нас возможности лучше подготовиться к неизбежному нападению гитлеровской Германии на СССР»[7].
Идя на переговоры с Советским Союзом (политические контакты начались в марте 1939 г.), Англия и Франция пытались навязать Советскому Союзу односторонние обязательства. Требуя помощи от СССР в случае, если Германия направит свою агрессию на Запад, они в то же время отказывались взять на себя какие-либо взаимные обязательства. Такая позиция, естественно, подрывала надежды на успех будущих переговоров.
Летом 1939 г. наша страна была поставлена перед непосредственной угрозой ведения войны сразу на два фронта, причем в условиях политической изоляции. Быстро нараставшая опасность германской агрессии против СССР с запада дополнялась реальной угрозой нападения на него Японии с востока. В мае 1939 г. японцы вторглись на территорию Монголии в районе реки Халхин-Гол. Советский Союз и МНР, связанные договором о взаимной помощи, в ходе ожесточенных боев отбросили захватчиков.
Перед Советским правительством в те дни стояла задача: как в создавшейся чрезвычайно сложной обстановке обеспечить жизненные интересы социалистического государства, обеспечить выигрыш во времени для обеспечения обороны СССР?
Весной 1939 г. Берлин начинает в германо-советских отношениях нечто вроде «нового рапалльского этапа». Главная цель предпринимаемых маневров — не столько заключение пакта о ненападении с СССР, сколько недопущение военного союза между нашей страной и западными державами.
20 мая германский посол фон Шуленбург сообщил народному комиссару иностранных дел СССР о желании Берлина командировать в Москву советника Ю. Шнурре для «экономических переговоров». Нарком обратил внимание на попытки немцев использовать экономическую тему для каких-то целей, выходящих за рамки отношений с СССР, и указал, что для экономических переговоров нет «подходящей политической базы».
30 мая статс-секретарь МИД Германии Эрнст фон Вейцзекер, приняв временного поверенного в делах Г. А. Астахова, заявил ему: «России предоставляется в немецкой политической лавке довольно разнообразный выбор — от нормализации отношений до непримиримой вражды». О сути состоявшейся беседы Вейцзекер сделал следующую запись: Германия «вносит инициативные предложения», но наталкивается на «недоверие» русских
