— Не подскажите, который час? — не вняв совету проваливать, спросил я, отвергнув грубое насилие и склонившись к "высокой дипломатии".
Детина сел и непонимающе уставился на меня.
— Чего? — переспросил владетель бурдючных вод, бдительно озираясь вокруг. Думаю, будь таких как я с десяток, у него и тогда бы ни один мускул на лице не дрогнул.
— Я спросил о времени? — как можно вежливей повторил я. Естественно! Попроси у него воды, он угостит своим мечищем.
— А я почем знаю, — огорошено ответил богатырь и покосился на бурдюк.
— Весьма жаль. Вы бы оказали мне неоценимую услугу.
— Ты кто? — нахмурился "Муромец". Очевидно, на счет меня у него возникли кое, какие не лишенные оснований подозрения.
Я снял шляпу, чуть-чуть присел отклячив зад, метанул пером цапли по пыльному сапогу и назвался, переврав паспортные данные на тутошний лад.
— Князь Лех фон Вирхофф.
,Муромец" продолжал не доверчиво буравить меня взглядом. Оно и понятно, князь неухожен и безлошаден. Я, почесав колючую поросль щетины, кратко ответил на подозрения.
— Этой стерве нравились фрондирующие эстеты…, - здесь я картинно вздохнул, глубоко, как в рентгенкабинете, и добавил. — Окна будуара выходили на другую сторону, от коновязи.
Взгляд незнакомца потеплел, но не настолько что бы он предложил глоток воды.
— Если вам что-нибудь говорит название Гюнц… — воспользовался я плодами электроразрядного просвещения.
— Из мятежных маркграфств? — не поверил мой собеседник.
— Из столицы свободных земель, — патетично поправил я "Муромца".
— А в Геттер чего занесло? — в его голосе послышалось ехидное превосходство цивилизованного человека над дикарем.
— По долгу службы, — выразился я кратко.
Моя дипломатия по развешиванию лапши принесла первые плоды. Муромец, правда, без всякой галантности и церемониальных па, назвался.
— Тибо Маршалси, идальго.
То, что он идальго, не секрет и слепому. Из благосостояния — дворянство и вся широта возможностей, какие изыщутся под небесами для приобретения собственных владений. Мой знакомец за прожитые годы не преуспел в создании личного феода.
Пить хотелось ужасно. Но ранг "благородия" не позволял просить. Либо берешь сам, либо ждешь, пока предложат.
— Как далеко до ближайшей харчевни? — продолжал я дурить голову обладателю бурдюка. Маршалси плотоядно пошевелил губами. В его животе призывно уркнуло, словно там взяли на трубе аккорд турецкого марша.
— К Приме можно успеть.
Столько терпеть чистый садомазохизм! Но не затевать же свару из-за пинты воды? Выход нашелся сам собой. Маршалси пораздумав или послушав призывные вопли голодного брюха предложил.
