"Впрочем, — Дарен мысленно усмехнулся, — даже мне не всю выбили".
Все налаживалось. Так что, когда воздух нагрелся, а снежные сугробы превратились в черные ноздреватые льдины, Дар со спокойной душой решил покинуть заставу и податься южнее.
Прощание выдалось быстрым, но теплым:
— Давай, Дарен. Ни пуха, ни пера, — пожелал ему напоследок Богдан и крепко обнял.
— К дьяболу лысому, — усмехнулся Дар. — Не скучай, Богдан.
Ждан шагнул вперед из сороковника и, весело подмигнув войнику, пожал ему руку.
— Удачи, Дарен.
— И тебе.
Первые весенние печужки устроили на ближайших ветках звонкий квартет, но из-за подобных "музыкантов" на соседнем дереве в уши лилась сплошная какофония.
Последней была Йена. Медленно подошла к мужчине, заглянула ему в глаза и, прищурившись, сказала:
— Иди своей дорогой, мастер. Пусть будет она легкой, а искания твои приведут тебя к цели.
— Спасибо, сестра, — искренне поблагодарил тот и криво улыбнулся.
— Заезжай еще, — кивнул Веселин и шутливо погрозил кулаком: — И не смей больше встревать в подобные заварухи, коровья твоя морда!
— Постараюсь.
Когда он уже вскочил в седло похрюкивающего от нетерпения и стучащего копытом Брони, все остальные ученики, радуясь в душе уезду мастера-тирана, слаженно прокричали:
— До свидания, мастер Дарен!
А дальше было лишь звонкое ржание любимого коня, пыль из-под копыт, ветер в лицо и собственный счастливый смех.
Говорите, творить свою судьбу самому?
Да легче легкого!
Смейтесь теперь, древние боги и богини этого мира, смейтесь и втихую завидуйте: он один, смертный, сможет то, чего не удавалось и вам, просто потому, что за него вступилась в свое время сама Осень. Неодобрительно качай головой ты, Оар-Создатель, топай недовольно ножкой в каблучке и ты, строптивая Моарта — богиня ночи и смерти, тревожно хмурься в своих облачных чертогах загадочная Осуд — богиня судьбы, щурься разноцветными глазами непостоянная Нородж, плетущая сети удач и неудач, улыбайся беззаботно верная Эльга — богиня пути.
Вы воистину всемогущи, но так ли много надо человеку, чтобы мыслить себя таковым?
Когда солнце стало клониться к западу, Дарен заприметил вдали огни гостильни. Ветер, почувствовав долгожданную свободу от солнечного света, обрел си лу и стал гнуть молодые деревца к земле, насмешничая. Черные волосы, собранные в хвост на затылке, хлестко ударяли по спине, и Дару приходилось то и дело брезгливо поводить лопатками. Заметно похолодало, и под выданную на заставе хоржу* (хоржа — мужское платье до колен с разрезами по бокам и воротником под горло) медленно пробирались ледяные пальцы.
