Дарен сделал еще один глоток.
А еще Шатра — единственное место, где его, быть может, ждут. Дар одновременно и желал этого, и боялся. Но боялся не больше, чем того, что друг… брат, не по крови, но по духу, умер после того злополучного ранения. Город Эль-Шарр, ждешь ли ты своего названного сына? Или же забылись все слова и поступки, смытые властью и грязью политики?
Еще один глоток.
"Напиваешься в одиночестве, Подаренный?" — насмешливый голос богини влился в его мысли тонкой прозрачной струйкой.
"Жду рассвета, Верная"
Эльга уже выпустила по небосводу свою Кошку, чтобы та выпустила когти и обходила по кругу Луну, мягко ступая по черному покрывалу небес.
"Завтра тебе предстоит нелегкий день. Войди до заката в город"
"Предостережение?"
"Совет"
"Благодарю, Хранительница Дорог"
"Тебе не за что благодарить меня, Странник-без-Пути"
И растаяла серебряным звоном колокольчика в предрассветной мгле. Дар тряхнул головой, отбрасывая тень уходящей ночи и встал, расправив плечи. В конце концов, в городе отоспится. Не впервой.
— Шерен, вставай. — Он тронул парня за плечо, но тот лишь отозвался глухим стоном. — Пора.
Сын купца приоткрыл больные глаза и тихо попросил воды. Войник нахмурился и, отстегнув фляжку от пояса и протянув ее раненому, потрогал его лоб. У парня был жар. Но ехать надо в любом случае.
— Ты всю ночь не спал?
— Не спал.
— А мне сон снился… — он запнулся и с сомнением глянул на спутника. — Тебе интересно?
— Интересно, интересно… — вздохнул Дар, разламывая хлебец на две половинки, — только сначала поешь.
— Не хочу. Все внутри… горит.
Дарен еще больше помрачнел и, быстро сжевав свой кусок, взвалил парня на плечо:
— Держись.
Наверное, весь лес сбежался послушать, как умеют ругаться заросские войники, ибо Дар такие слова припомнил, взваливая на коня раненого, что и сам бы в иной ситуации покраснел. Но, в конце концов, ему это удалось, и мужчина с такой искренностью возблагодарил всех богов скопом, что те, наверняка, прослезились от умиления в своих небесных чертогах.
— Я привяжу тебя к себе, — тихо сказал Дарен, доставая из-за заплечной сумки веревку.
Шерен не возражал. Да и вряд ли услышал спутника, отдавшись власти звона в ушах.
— Но-о! — войник резко натянул поводья, и Броний, всхрапнув, помчался вперед, не смея возражать против вынужденной грубости к себе самому.
Прохладный ветер дул в лицо вершникам, заставляя слезиться глаза, но сегодня обязательно надо было покрыть оставшиеся версты до города. Не стала бы его богиня предостерегать по пустякам. Ой, не стала бы!
