Варвары перестали метаться. Их тяжелые крылья опали вновь драными шкурами, поднятые в тесноте ямы ветры угасли, пыль осела на телах заключенных, превратив потную кожу в подобие мрамора, и Геродот окончательно прокашлялся. Он задвинул путану в темный угол и попросил мальчишку скинуть ему веревку или лестницу. Почуяв выгоду хитрое дитя принялось отчаянно торговаться и поначалу юноша нашел это забавным.
Мальчугану были клятвенно обещаны сладкой патоки безмерно, несколько ящиков египетского фигурного печенья, воздушный змей, ручной пардус, дощечки для рисования и цветные мелки, удочка, настоящий фракийский меч и еще куча всяких безделушек. Аппетиты испорченного ребенка росли с каждым кивком головы Геродота, но юноша не учел, что даже наивность детей имеет свои пределы. Легкость, с какой грязный и вонючий узник одаривал его стольким богатством, в конце концов насторожили мальчишку. Он прищурился, вытер нос и потребовал настоящую яхту.
Раздражение в Геродоте к этому моменту вышло уже из всяческих берегов, ничего из вышеперечисленного он отдавать этому будущему ростовщику не собирался, а намеривался по освобождению хорошенько пройтись ремнем по его заду, дабы неповадно было мзду искать с попавших в беду.
Яхту Геродот пообещал, но мрачный огонек в его глазах подорвал все доверие, и мальчишка высунул язык. Ничего ему не надо было. Он хотел быть стражником в тюрьме, охранять важных государственных преступников и поэтому проверял себя - насколько он устойчив к лживым посулам. Геродот подпрыгнул, пытаясь дотянуться до руки провокатора, но мальчишка был резвее и напоследок огрел его свитком сдачи и приема дежурств.
Собеседник исчез, но сделал важное дело - люк был теперь окончательно открыт. Оставалось придумать как преодолеть три человеческих роста высоты без всяческих подручных средств. Геродот растерянно осматривался в поисках незамеченной им лестницы, и тут по земле прокатился один вал, затем другой, воздух сгустился до обещанной сорванцу патоки, в уши воткнулись колья тяжелого гула. Юноша попытался сохранить равновесие, но ступня угодила в появившуюся трещину, Геродот замахал руками и упал. Голова его стукнулась о медную шишку щита гоплита и перед ним вновь раскинулись видения.
Видения были скучными, неинтересными и пыльными. Они болели от удара, и Геродоту все казалось, что он наконец-то получает освобождение, вылезает из ямы, но в самый последний момент над ним возникает Архистратиг, бьет его по голове бестиарием в толстом переплете из свиной кожи с металлическими накладками, и он вновь летит во тьму ямы, вновь выбирается, снова получает порцию мудрости по темени...
