Читая «Смерть Артура», свод средневековых легенд о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола в переложении английского писателя XV столетия Томаса Мэлори, Твен решил, отталкиваясь от сюжета легенд и пародируя их, атаковать европейскую феодальную традицию и ее пережитки — абсолютную монархию, власть церкви, сословное деление общества, жестокую эксплуатацию трудового народа, суеверие и грубость нравов. Попутно он думал нанести также удар по идеализации и эстетизации средневековья (и в частности артуровского рыцарского романа) в творчестве Теннисона, прерафаэлитов и других английских неоромантиков 1880-х годов.
Характер сатирического замысла Твена во многом определяется внесенным им в повесть фантастическим элементом. Твен отправляет американского рабочего-механика, своего современника, в Англию VI века ко двору короля Артура и «сталкивает лбами» феодализм и новейшую буржуазную демократию американского образца. Сперва твеновский янки — Хэнк Морган — принимает решение реформировать королевство Артура в духе новейших научно-технических знаний и государственных институтов буржуазной демократии. Когда ему это не удается, он пытается произвести революционный антифеодальный и антимонархический переворот, но терпит тяжелую неудачу.
Фабула повести — встреча американца XIX столетия с феодальной цивилизацией — служит для Твена неиссякаемым источником остропародийных комических ситуаций.
Только еще обдумывая «Янки из Коннектикута», Твен записал: «Вообразил себя странствующим рыцарем средних веков. Привычки и потребности нашего времени, вытекающие отсюда неудобства и трудности. В латах нет карманов. Не могу почесаться. Насморк, не могу высморкаться, не могу достать носовой платок, не могу вытереть нос железным рукавом. Латы накаляются на солнце, пропускают сырость, когда идет дождь, в мороз превращают меня в ледышку».
В этом наброске обнажен основной пародийный прием Твена, реализованный далее в повести.
Через посредство героя-рассказчика, разбитного и острого на язык Хэнка Моргана, Твен переводит рыцарский роман Мэлори на язык американской повседневности XIX столетия. «Наши ребята постоянно отправлялись граалить», — небрежно сообщает янки о странствиях рыцарей Круглого Стола в поисках священной чаши Грааля, давая понять, что считает всю эту затею отчасти блажью, отчасти сознательным шарлатанством привилегированных классов. Подобному же юмористическому и сатирическому осмеянию подвергается и культ дамы и рыцарские турниры.
