Графиня. Бедное мое дитя, он ничего не подозревал!
Бежеарс. Теперь причина вам известна — так как же, будем мы претворять в жизнь идею этого брака, коль скоро он может поправить все?
Графиня (живо). Да, мой друг, придется на этом остановиться, — мне это внушает и сердце, и разум, и я беру на себя уговорить Флорестину. Благодаря этому наши тайны будут сохранены, никто из посторонних не выведает их. После двадцатилетних страданий мы заживем счастливо, и этим счастьем моя семья будет обязана вам, истинный друг мой.
Бежеарс (возвысив голос). А дабы ничто более не омрачало вашего счастья, нужна еще одна жертва, и вы, мой друг, найдете в себе силы ее принести.
Графиня. О, я готова на любые жертвы! .
Бежеарс (внушительно). Все письма, все бумаги того несчастного человека, которого уже нет в живых, необходимо сжечь дотла.
Графиня (с душевной болью). О боже!
Бежеарс. Когда мой друг, умирая, поручал мне передать их вам, последнее, что он мне приказал, это спасти вашу честь и не оставить ничего такого, что могло бы бросить на нее тень.
Графиня. Боже! Боже!
Бежеарс. В течение двадцати лет я не мог добиться, чтобы эта печальная пища вечной вашей скорби исчезла с глаз долой. Но, независимо от того, что она причиняет сам боль, подумайте, какой вы подвергаете себя опасности!
Графиня. Чего же мне бояться?
Бежеарс (убедившись, что никто их не слышит, тихо). У меня нет никаких оснований подозревать Сюзанну, а все-таки кто может поручиться, что горничная, осведомленная об этих бумагах, в один прекрасный день не сделает из них статью дохода? Стоит передать вашему супругу хотя бы одно письмо, — а он, конечно, за ценой бы не постоял, — и вот вы уже в пучине бедствий.
Графиня. Нет, у Сюзанны слишком доброе сердце...
Бежеарс (громко и весьма твердо). Мой глубокоуважаемый друг, вы отдали дань и нежности и скорби, вы исполнили все возложенные на вас обязанности, и если вы довольны поведением вашего друга, то я прошу у вас награды. Нужно сжечь все бумаги, истребить все воспоминания о грехе, уже давно искупленном! А чтобы никогда больше не возвращаться к столь мучительному предмету, я требую немедленного принесения жертвы.
Графиня (трепеща). Мне кажется, я слышу голос бога! Он повелевает мне забыть его, сбросить тот печальный траур, в который облекла мою жизнь его кончина. Да, господи! Я послушаюсь друга, которого ты мне послал! (Звонит.) То, чего он требует от меня твоим именем, мне давно советовала моя совесть, но по своей слабости я этому противилась.
