, пользовавшегося большим уважением среди местного населения. К слову сказать, индейцы Магелланийского архипелага жадно впитывали религиозные наставления и весьма прилежно посещали школу и церковь.
Миссии Аллена Гордона, возглавлял которую монсиньор Лоуренс, пришлось немало потрудиться, чтобы привлечь туземцев в лоно своей Церкви; проповеди велись на языке индейцев, а избранные отрывки из Библии, переведенные на ягон, щедро распространялись в виде книжек. И никто бы не стал удивляться, если бы англиканские миссионеры выдумали для огнеземельцев особенный ад — морозильный. Поскольку эти бедные люди считали холод своим самым страшным врагом, огонь традиционного ада не испугал бы их.
Каковы бы ни были взгляды Кау-джера на религию, он надлежащим образом принимал пасторов, которых привозили катера миссии. Разрешил миссионерам устроить церковь на одной из площадей Либерии и школы, куда семьи протестантов могли посылать своих детей.
Но были на острове верующие и других конфессий, в частности ирландские, канадские и даже американские католики. Значит, нужны были и католические миссионеры. Тогда обратились в магелланийские миссии, и они охотно откликнулись на призыв, так же как и многие сестры из общины[171] святой Анны, приехавшие ухаживать за больными. Первыми прибыли в Либерию отцы Атанас и Северин, с которыми Кау-джер последний раз встречался в одном из становищ валла на Огненной Земле. Отношений со святыми отцами он всегда избегал, но считал их честными и мужественными людьми, добросовестными и усердными пастырями, достойными представлять великую религию; они с большим успехом боролись с несколько коммерческим прозелетизмом[172] протестантских миссионеров.
На второй год существования Либерии католики обзавелись школой, ни в чем не уступающей протестантской, а также церковью, которая высилась на правом берегу Яканы. Ее архитектурный стиль, несколько свободный, но тем не менее не нарушающий традиций, не имел ничего общего с тяжеловесной строгостью обычного храма.
Между верующими разных конфессий царили согласие и добрые отношения. Ничто не нарушало спокойной жизни колонии, существованию которой в самом начале угрожали враги какого-либо общественного порядка.
Между островом Осте и чилийским правительством сложились прекрасные отношения. С каждым годом чилийские власти все больше убеждались в правильности своего решения, которое принималось с дальним прицелом: они справедливо надеялись извлечь в будущем всяческие выгоды. Аргентина же, проводившая политику, осужденную лучшими мировыми экономистами, не могла ждать каких-либо ощутимых результатов, о чем свидетельствовало плачевное состояние ее колонии в Ушуае.
