Фирменные люди | страница 48

Татьяну, мою близкую подругу, Жорж, оказывается, пытал о моих отрицательных качествах. Татьяна не ударила в грязь лицом. Она ответила французу:

– Понимаю, это вопрос на сообразительность. Знаете, я лучше не буду на него отвечать. Я знаю Юлю только с хорошей стороны, и ничего плохого о ней никто никогда не говорил.

Она еще много хорошего поведала французу обо мне, вследствие чего Жорж расслабился. Он доверительно наклонился к Танюше и сказал:

– Знаете, после вашего рассказа мне действительно жаль, что я не могу с вашей подругой познакомиться. Не имею права по policy, положению, иначе результаты моего опроса будут аннулированы.

Так он говорил всем, кого расспрашивал обо мне.

Если честно, гадкое это чувство – думать о том, что скажут о тебе твоим работодателям твои хорошие знакомые.

На работе, узнав, что меня проверяют, стали успокаивать. Те, кто уже прошел подобную процедуру, говорили, что если через два дня меня не уволят – проверку прошла. Мне было, по большому счету, уже все равно. Даже в каком-то смысле увольнение могло бы стать благом, подтверждая наши с фирмой непростые взаимоотношения, и, поскольку я была чиста, как ангел, то подала бы на фирму в суд.

Шли дни, складываясь в недели. Не происходило ровным счетом ничего. Начальство хранило таинственное молчание о результатах проверки, я тоже не возникала, а сотрудники обсуждали только празднование десятилетия фирмы «Франсье» в России и поездку в Париж.

Про нас, томящихся в ожидании решения своей участи, похоже, забыли. Было обидно и противно, но ведь это чужой монастырь. Ничего не поделаешь.

Промчалось лето, наступила осень. Дожди шли все чаще, небо стало прозрачнее и как бы выше, а воздух наполнился сладковатым запахом умирающей под ногами листвы.

Моя студенческая подруга пригласила меня к себе на дачу, и мы на закате отправились гулять по холмам, поднимаясь от деревни к деревне, я влюбилась в эти места и придумала себе мечту.

Я представила пологий склон, на котором прилепился уютный домик, утонувший в яблоневом саду, большой луг, изгородь, на которой сохнут крынки и сидит разноцветный петух с драным хвостом, скрипучую калитку. Мой будущий муж играет с детьми во дворе, а я иду по извилистой тропинке, заросшей подорожником, навстречу золотисто-красному солнцу. Я возбуждена, как перед долгожданным свиданием, и испытываю радостный подъем, я счастлива, что окна в моем доме уютно светятся, а с лужайки доносится счастливый детский смех. Я ложусь на траву, смотрю в высокое голубое-голубое небо, тихо шепчу: «Спаси и сохрани нас, Господи!» – и за–крываю глаза.