— Но вы, сэр, ничего не будете иметь против того, чтобы я переговорил о моем деле с мистером Джоркинсом? — спросил я.
— Разумеется, ничего, — ответил мистер Спеплоу. — Но, как я вам, Копперфильд, уже говорил, я слишком хорошо знаю своего компаньона. Поверьте, я очень сожалею об этом, ибо мне было бы приятно пойти вам навстречу в этом вопросе. Но если вы думаете, Копперфильд, что стоит обратиться к мистеру Джоркинсу, то, пожалуйста, сделайте это, — повторяю, я ровно ничего не могу иметь против этого.
Заручившись этим разрешением, которое сопровождалось горячим рукопожатием патрона, я вернулся в контору и, сидя за своим столом, глядел, как солнце, спустившись с труб соседнего здания, заливает светом его стену, и мечтал о Доре вплоть до прихода мистера Джоркинса. Тут я поднялся к нему, причем появление мое в дверях его кабинетика, видимо, чрезвычайно удивило старика.
— Войдите, мистер Копперфильд, войдите! — сказал мистер Джоркинс.
Я вошел, сел и изложил ему свое дело почти в тех же выражениях, как передал это мистеру Спенлоу. Мистер Джоркинс не производил впечатления такого страшного человека, как можно было ожидать, судя по всему, что говорил о нем его компаньон. Это был полный старик лет шестидесяти, с круглым, добродушным лицом. Он очень много нюхал табаку, и в «Докторской общине» ходила молва, что он главным образом этим и поддерживает свое существование.
— Надеюсь, что вы уже говорили об этом вопросе с мистером Спенлоу? — с беспокойством в голосе спросил мистер Джоркинс, выслушав меня до конца.
Я ответил, что говорил уже с мистером Спенлоу.
— И он, наверно, сказал вам, что я буду против этого, не так ли? — спросил мистер Джоркинс.
Я принужден был сознаться, что мистер Спенлоу допускал это.
— Мне очень жаль, что я ничего не могу сделать для вас в данном вопросе, — взволнованным голосом проговорил мистер Джоркинс. — Дело в том… — Но должен извиниться перед вами: у меня назначено в банке деловое свидание, — с этими словами он поспешно встал и направился к двери.
Я остановил его, сказав:
— Неужели, мистер Джоркинс, никак нельзя уладить мое дело?
— Нет, — ответил мистер Джоркинс, останавливаясь в дверях и качая головой. — Нет, нет, знаете, я против этого, — добавил он и исчез за дверью, но сейчас же вернулся и еще более взволнованным голосом проговорил: — Раз мистер Спенлоу против…
— Лично он не против, сэр, — перебил я его.
— Да, да, лично он ничего никогда не имеет против, — с раздражением проговорил мистер Джоркинс. — А я смею вас уверить, что здесь имеются препятствия, препятствия непроходимые… То, что вы желаете, сделать невозможно… Но… у меня ведь деловое свидание в банке… Простите…
