— Стас… — я попыталась его оттолкнуть, но куда там! Он уже вошёл во вкус, и останавливаться явно не собирался. Навалился на меня всем телом и придавил к кровати. — Стас, остановись!
Он поднял голову и посмотрел на меня мутным взором.
— В чём дело? — голос звучал хрипло.
Я попыталась выбраться из-под него и при этом не выглядеть абсолютной идиоткой.
— Ни в чём… просто я не могу… сегодня. Извини.
Стас нахмурился и посмотрел на меня почти зло.
— Что не так?
— Всё так, Стасик. Просто… Ты же взрослый мальчик, должен понимать…
Он посверлил меня взглядом, от которого у меня под ложечкой засосало, а потом откатился от меня и развалился на кровати, заложив руки за голову и начал смотреть в потолок.
— Вкручиваешь ты мне, Сашка.
Поглядите, какой догадливый, мысленно скривилась я. Тоже мне, знаток женской души!
— Стас, я, правда, не могу. Сегодня…
В коридоре послышались чьи-то шаги, и мы с ним замерли, прислушиваясь. Когда человек прошёл мимо моей двери, и шаги стихли, Стас вскочил с моей кровати и осторожно, почти на цыпочках, подошёл к двери. Приложился к ней ухом.
Я не сдержала усмешки. Испугался…
Стас обернулся, бросил на меня смущённый взгляд, и как бы извиняясь, проговорил:
— Я пойду… Вдруг меня Аня ищет?
Я кивнула.
— Иди, конечно.
Он ушёл, а я вздохнула с облегчением.
Что ни делается — всё к лучшему!
С Луганской я не встречалась. Стас передавал мне от неё пару раз приветы, но на этом всё и заканчивалось. Мне даже легче было от того, что я её не вижу. И спокойнее. Я с каждым днём как будто выздоравливала. Излечивалась от неё.
Сам Стас каждый вечер куда-то пропадал, мне не рассказывал, да я особо и не интересовалась. После того вечера я вообще старалась держаться от него подальше, боялась, что решит повторить попытку затащить меня в постель и проявит в этот раз чрезмерную настойчивость. Но он больше не приставал, я даже решила, что он завёл себе новую подружку. Ничего кроме облегчения я от этой мысли не почувствовала, и окончательно успокоилась.
Спокойно работала, даже успела первую зарплату получить, что мы с Иркой хорошенько обмыли. Накупили кучу вкусностей, а потом ещё отправились в клуб и оторвались там по полной. Очень весело было. Я уже начала привыкать к такой жизни и казалось, что та жизнь, которая была у меня до приезда в Москву, нечто нереальное.
Я звонила домой, слышала голос отца и не верила, что он так далеко. Он на меня кричал, потом уговаривал вернуться, даже умолял, и я обещала. Через неделю, потом ещё через неделю, все откладывала и откладывала. Он опять злился и начинал кричать. А когда я спрашивала о Максиме, замолкал, и меня этот факт очень настораживал. Я, конечно, представляла насколько Большаков на меня злится, но чтобы он решился вычеркнуть меня из своей жизни… нет, в это я не могла поверить. Но отец продолжал упорно отмалчиваться, и про Максима я так ничего и не знала. А вдруг он без моего надзора решил жениться на Сороке? Эта нелепая мысль, внезапно пришедшая мне в голову, так меня взволновала, что я потом всю ночь уснуть не могла, а утром, плюнула на всё и позвонила ему. Номер оказался недоступен. Я набирала и набирала, но телефон у него был постоянно выключен. Тогда я опять позвонила домой, попала на Зою и выслушала всё, что она обо мне думает. Когда мне, наконец, удалось её прервать, вклиниться в её гневный монолог и задать интересующий меня вопрос, она холодно ответила мне, что Максим сменил номер, а новый она не знает. После этого я окончательно расстроилась и всерьёз решила вернуться.
