— Как ты живёшь?
Марина всерьёз насторожилась. Наградила его подозрительным взглядом, помолчала, выбирая правильный ответ, а после осторожно пожала плечами.
— У меня всё хорошо. А почему ты спрашиваешь?
— Просто так, — удивился он, но тут же исправился: — Я беспокоюсь.
Марина решительно покачала головой.
— Не о чем.
Асадов заметно огорчился.
— Ясно, больше спрашивать не буду.
Марина удовлетворённо кивнула.
Смотреть на Алексея она боялась, даже украдкой быстрые взгляды на него бросать опасалась. А вдруг всё же заметит? Она же тогда со стыда умрёт! К тому же, он так неожиданно спросил её о жизни, что Марина поневоле заподозрила неладное. Даже испугалась в первый момент. Точно знает. Сейчас начнёт расспрашивать её об Аркаше, а ей что говорить? Она не сможет держаться достойно, начнёт нервничать и обязательно скажет какую-нибудь глупость, за которую потом себя долго простить не сможет.
Только бы не спросил, только бы не спросил…
— А работа?
Марина открыла глаза и опять на Асадова взглянула.
— Всё нормально. Клиентов много.
Он улыбнулся.
— Замечательно.
Как давно она не видела, как он улыбается.
— Слышала, наше любимое кафе закрыли.
— Да, слышала. Я была там в последний день их работы.
— Ела вишнёвый торт со сливками.
— Да.
— А я поздно узнал, спустя месяц, наверное. Родители как?
Из-за его лёгкого тона, Марина вдруг разозлилась. Одарила Асадова возмущённым взглядом и едко заметила:
— Тебе лучше знать.
Он быстро посмотрел. Подумал, но всё же попросил:
— Не злись. Просто навещал их.
Она кивнула и отвернулась.
— Марина.
— Зелёный. Поехали.
Алексей нажал на газ и больше к ней приставать не стал. Спустя несколько минут притормозил у подъезда и зачем-то выключил мотор. Они замерли в тишине, Марина понимала, что ей нужно просто открыть дверь и выйти из машины, нечего здесь сидеть, выжидая неизвестно чего. Хотя, почему неизвестно? Очень даже известно — неприятностей. Сердце так громко стучало в груди, что Марина была уверена — Лёшка слышит. И за саму себя так стыдно было, так неудобно.
Алексей выглянул в окно и посмотрел на окна квартиры.
— Калерия как? Я давно её не видел.
— Хорошо. С Томилиным воюет.
— По поводу?
— Что-то где-то там течёт, — неопределённо ответила Марина, не в силах сейчас думать о каких-то дурацких протечках.
— Хочешь, я ему позвоню?
— И лишишь Калерию удовольствия?
Алексей улыбнулся.
— Да уж, лучше на пути не становиться.
— Точно.
— Да.
Как глупо, подумали одновременно.
На лобовое стекло падали хлопья снега, подтаивали и превращались в месиво, которое скользило по стеклу вниз, оставляя неровные мокрые полоски. Марина смотрела на эти ручейки, и чувствовала, как в горле начинает першить. И напомнила себе, что нужно просто открыть дверь и выйти. Собрать всю волю в кулак…
