— Ты пожалеешь, Завьялов. Ты уже жалеешь, я это точно знаю. Но когда ты опомнишься, будет поздно. И ты останешься один, в этом дурацком клубе, в окружении шлюх. И сопьёшься.
Он поднял глаза к моему лицу.
— Они не шлюхи, Вась, они танцовщицы.
Мы глазами встретились.
— Ты меня слышал?
Генка головой мотнул.
— Нет.
— Да? Тогда я повторю: сопьёшься здесь в одиночестве. А я всё равно не приду.
Он рассмеялся мне в лицо, и продолжал посмеиваться, пока я к выходу шла, я прекрасно это слышала. И дверью хлопнула так, что стены этого убогого заведения ощутимо вздрогнули.
Ненавижу!
За четыре года до этого
— Вась, прекрати тянуть и рассказывай!
— Да нечего рассказывать, — сказала я, от зеркала отошла и забралась с ногами на кровать. — Ничего у меня не вышло.
— А ты всё сделала, как я говорила? — Верка на том конце провода в сомнении хмыкнула.
— А то как же! — Я даже рассердилась на подругу. — Ты же в этом деле эксперт!
— Как-то нехорошо это прозвучало…
Я на подушки откинулась и глаза закрыла. Из груди вырвался вздох со стоном.
— Вер, ну честно, не нравлюсь я ему!
— Глупости. Вот стопроцентная глупость, Вась. Лёшка ведь не идиот. И ты ему нравишься. Ты вообще нравишься всем парням, ты же знаешь.
— Может, в этом и проблема? Он, наверное, считает, что я… — Пару секунд я подбирала правильные слова. — Прости Господи. Все вокруг говорят, что я влюбляюсь с частотой раз в неделю. Даже папка так считает!
— А ты с ним поговори, объясни.
— Кому, папке?
— Лёшке!
Я приуныла.
— Вот единственное, чего я не умею, так это с парнями по душам говорить. Как я ему скажу? Знаешь, — начала я передразнивать саму себя, — что бы люди ни говорили, я совсем не такая, и вообще я сама невинность!
Верка, как последняя дура, заржала. Вот именно заржала, совершенно неприлично, и я ещё сильнее из-за этого обиделась.
— Не говори про невинность.
— Сейчас трубку брошу, — пригрозила я.
— Ладно, ладно. Но я, правда, стараюсь помочь. И не понимаю, почему у тебя с Лёшкой никак не клеится. Ходите кругами.
— Как будто мне самой это нравится, — расстроено проговорила я и телефон выключила. На подушках сползла, и руки на груди сложила. Задумалась. С Лёшкой Прохоровым у меня на самом деле не клеилось, и это, если честно, обескураживало. Ни с одним парнем до этого у меня столько проблем не было. А тут вроде сам Бог велел, как говорится: и нравимся мы друг другу, и тянет нас, а сблизиться никак не можем. Встретимся, поулыбаемся и отталкиваемся друг от друга, как воздушные шарики, разлетаемся в разные стороны. А я думать ни о ком не могу, кроме него, и это уже со стороны заметно. Ника заметила, Фая, и мало того, отец! Вот куда это годится?
