Она знала, как выглядит: запыхавшаяся, с покрытым красными пятнами лицом. Но один только взгляд его зеленых глаз вызвал такой выброс адреналина в ее кровь, что усталость испарилась, словно ее и не было.
— Как красив отсюда Окленд, — сказал Слэйд.
Скрытый густыми кронами деревьев город располагался между двумя гаванями. Тут и там темнели многочисленные холмы. Заходящее солнце окрасило в розовый цвет разбросанные в море острова.
Все очень просто, подумала Элли, меня влечет к Слэйду. Отчаянно… Это чувство возникло в каких-то потаенных уголках моего существа, о которых я раньше даже не подозревала.
Девушка испугалась. Горячая сладкая волна желания казалась огромной и всепоглощающей, как океан, свирепой и разрушительной, как ураган, и такой же манящей, как сочная мякоть манго в жаркий день.
Открыв в себе это чувство, Элли вдруг подумала о том, что ее родители, должно быть, чувствовали то же самое и именно это заставило их предать Мэриан.
— Элисон…
— Не называй меня так, — вздрогнув, сказала девушка. — Взрослая я или нет — неважно, предпочитаю остаться Элли. Я так решила.
— Не могу тебя упрекать за это.
— Если все, что сказала Мэриан, правда…
— Правда, — убежденно произнес Слэйд, и Элли не могла ему не поверить. — Я никогда не слышал, чтобы она лгала.
— В таком случае мои родители были последними мерзавцами. Я не хочу иметь с ними ничего общего, даже имени.
— Правда многолика. На Валану к твоему отцу относились с огромным уважением. Я понятия не имею, какой была твоя мать, но часть ее есть в тебе. И я предполагаю, ты все-таки любишь своего отца.
— Не знаю, — задумчиво ответила Элли. — Я принимала его таким, каким он был. Он не отталкивал меня и учил отличать добро от зла.
— Мужчины часто теряют голову из-за любви. Твой отец не первый и не последний, — цинично заметил Слэйд.
— Если только это была любовь, — тихо произнесла Элли.
— Что ж, и такое тоже случается нередко. Страсть и похоть — распространенные грехи.
На этот раз в голосе Слэйда слышалась насмешка.
Наверняка он не относит это к себе…
— Ты не хочешь узнать больше о семье своего отца? — спросил мужчина.
— Сейчас — нет, — ответила Элли. — У меня такое чувство, будто меня вываляли в грязи.
— Ты преувеличиваешь. Во всей этой истории ты — единственный чистый человек.
— Я и Мэриан.
— Я раньше уже говорил, что тебе известна только одна версия этой истории — версия Мэриан. Твоя мать наверняка могла бы рассказать тебе еще кое-что. Если поведение твоих родителей вызывает у тебя отвращение, не следуй их примеру.
