Язык говоривших также значения не имел, разве что это бы оказался совсем не распространенный диалект внутренних районов Мадагаскара. Разумеется, машины не могли сотворить литературно-художественный перевод, они все ж таки, не глядя на свою интеллектуальность, не являлись разумными. Ну что же, не Диккенса же там, на палубе, читали? И не основные вопросы бытия обсуждали? Хотя, может быть, и обсуждали, по крайней мере своего собственного «быть или не быть». Но именно обсуждали, хотя не прямым образом. А вот решение этого их «быть или не быть» оставалось за хоронящимися на двадцатиметровой глубине. В данный момент аппаратура сосредоточилась на двух членах команды транспорта, беседующих на юте. Разговор велся на языке урду. Тимур Бортник, а также находящийся с ним рядом помощник капитана Сергей Прилипко отслеживали разговор не в голосовом виде, а в печатном режиме на дисплее.
– Что-то наши клиенты не торопятся?
– Эти белые – обнаглевшие свиньи. Не мы, а они должны бы нас дожидаться. Единственное, что бы я оставил от их Европы, – это их женщин.
– Да уж. Помнишь тех крошечек, которых мы перевезли с Абу-Даби в Эритрею?
– Еще бы (смех – 4 секунды). Дурочки приехали из России добровольно – замуж захотелось (смех – 5 секунд).
– Вот и вышли (смех – 3 секунды). А этот шейх – прожженный торгаш – сам попользовался, так еще черным перепродал.
– Но и мы своего не упустили (смех – 8 секунд).
– Переключайте, Тимур Дмитриевич! – сказал помощник капитана. – Нам сейчас эмоции ни к чему. Если, конечно, хотите, пусть фиксирует в фоновом режиме.
– И то правда, – кивнул Бортник и тронул сенсоры, перенацеливая слежение.
Теперь они отслеживали небольшую группу в районе правого борта.
– А если покупатель не прибудет?
– Тогда, я думаю, товар останется нам. В конце концов, что мы теряем? Предоплату наш старик берет всегда, будь уверен.
– Да я и уверен. Но хотелось же хапнуть побольше.
– Все-таки рисково.
Бортник отвел глаза от монитора и глянул на помощника.
– Не нравится мне это, – сказал он в очередной раз. – Ваше мнение, Сергей Феоктистович.
– Можем не геройствовать – уйти.
– А разве мы сейчас геройствуем? – удивился Бортник. – Сидим как мыши, слушаем и даже хвостиком не стучим.
– Предлагаете, пальнуть по ним торпеду?
– Я бы с удовольствием, но пока не вижу смысла. На этом «Пенджабе» нужные нам вещички.
– Предлагаю выпустить «голубя мира», Тимур Дмитриевич. – «Голубь мира» было шутливое прозвище миниатюрного шпиона-самолета.
