— Нельзя ли у вас поужинать и переночевать? — продолжал Лягуш. — А утром мы хотели бы позавтракать и переправиться через реку…
Однако паромщик не двинулся с места и продолжал молча сидеть, глядя прямо перед собой.
— Да он глухой, — догадалась Куки и, подойдя ближе, громко крикнула:
— Добрый вечер!
Мигун даже подпрыгнул от неожиданности:
— Ты чего кричишь на меня, женщина?
— Я думала, вы глухой.
— С чего ты взяла?
— Но ведь мой спутник обращался к вам, а вы даже головы не повернули!
— Я не понимаю лягушачьего языка, — пояснил паромщик
— Но ведь он говорил на том же языке, что и я, — удивилась Пирожница.
— Возможно. Но я слышу только кваканье. Мои уши так устроены, что не слышат слов зверей и птиц, а слышат только рычание да чириканье.
— Но почему?
— Это печальная история. Как-то украл из утиного гнезда яйцо себе на омлет, потом вытащил из реки рыбу и бросил на берегу, а она сдохла без воды. А еще я однажды поймал лису и отрезал у нее хвост себе на воротник. И зачем я только все это делал?! Железный Дровосек, Император Мигунов, узнав о моих преступлениях, покарал меня — с тех пор я не понимаю языка зверей и птиц, а они не понимают меня. И каждый раз, когда какой-нибудь зверь или птица пытается заговорить со мной, я вспоминаю свои преступления, и мне становится ужасно стыдно.
— Что он там бормочет? — переспросил Пирожницу Лягуш.
— Вы все равно не поймете. — И она объяснила ему, в чем дело, а затем попросила паромщика накормить их и приютить до утра.
Тот дал путешественникам немного хлеба и фруктов, больше у него ничего не было, но в доме позволил переночевать только Пирожнице, а Лягуша даже на порог не пустил, и вообще старался не смотреть в его сторону, чтобы лишний раз не вспоминать о грехах молодости. Пришлось бедному Лягушу провести ночь на берегу реки, в обществе своих родственников, речных лягушек.
На восходе солнца паромщик перевез путешественников через реку, попрощался с одной лишь Куки, так и не взглянув на Лягуша, и тотчас же вернулся домой.
На другом берегу реки не было и следа людских поселений. На юге простиралось огромное болото, на севере поднимались песчаные холмы, а на востоке виднелся лес, от которого путников отделяла поросшая густым кустарником равнина.
Тропинки через равнину не было, поэтому Лягуш шел впереди, прокладывая своими тяжелыми, широкими лапами путь для Пирожницы.
Подойдя к лесу поближе, они с радостью заметили, что деревья здесь растут просторно, а кустов вообще нет.
